Только я хотел вставить фразу о том, что я ничего не понял, как она продолжила. Сделав паузу, она закрыла глаза и заговорила так, будто читала заклинание.
– Вторая Форма Бога Тёмного Пламени: Дайзана Герзониансас.
– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!
Я издал громкий вопль, потому что почувствовал себя ещё хуже, чем прежде. Нибутани продолжила цитировать фразу, приближающую мою кончину:
– Сейчас я, Тогаши Юта, с помощью пламени тьмы погружу всех людей и сам мир во тьму: ВСПЫШКА ТЁМНОГО ПЛАМЕНИ!
– Кх!
У меня пропал голос, но я должен закричать!
Нибутани смотрела меня со своей обычной садистской улыбкой на лице.
– Ю-ЮТА?! – Рикка тоже выглядела так, будто была готова упасть в обморок от удивления.
А…я…до…сих…пор…связан…со…своим…прошлым…да?
Но откуда она это узнала?.. Это моя вторая форма, которую я принимал, когда не мог победить своего противника силами Повелителя Тёмного Пламени… Естественно, после трансформации я какое-то время не мог превращаться. Эта фраза, Дайзана Герзониансас, – типичный представитель моего тёмного прошлого, не имеющая значения. Всплыла-таки!
Я хотел умереть. Но я не хотел умирать. Я чувствовал себя в три раза хуже, чем когда Рикка рассказывала о моём прошлом. Или я умер на самом деле, и это моё заслуженное наказание? Или я потерял память? Наверно, я умру, задохнувшись от того, что уткнулся лицом в парту.
– Ю…Ю…Юта?! Ты разрешишь своему напарнику атаковать вместо тебя?!
Рикка стала беспокойно трясти мой хладный труп, но я поднял голову, протянул руку и сказал ей: «Я в порядке. Спасибо за беспокойство». Мои душа и тело трещали по швам. Но спросить всё же нужно.
– Откуда... откуда ты всё это знаешь?..
– Я видела это собственными глазами.
Нибутани подошла к моей парте и вынула из неё тёмно-фиолетовую тетрадь, на обложке которой было написано: «Тёмная Тетрадь (Максимальная)».
Это... Это же!.. Почему…она здесь?
Нет, серьёзно, такую опасную штуку я бы в свою парту не положил.
– И ещё одно, специально для тебя: Взрыв Агапеникку Оога!
– Гх. О-ОТДАЙ ЕЁ МНЕ!
Я прыгнул к ней и попытался вырвать тетрадь у неё из рук. Я надеялся прекратить это громкое зачитывание её содержимого, но по её возвращении меня ждал новый удар! Нибутани, ухмыльнувшись подобно демону, вновь отправила меня балансировать между жизнью и смертью!
– Кстати, это подделка!
– Подделка?!
Действительно. Я был настолько ошарашен, что не заметил обмана. Да уж…
Если бы я на самом деле положил эту тетрадь в свою парту, её мог бы прочитать кто угодно. Но я этого не делал.
– Точно! Настоящая тетрадь в моей комнате. Откуда ты о ней знаешь, Нибутани?!
– Мне рассказала твоя одноклассница в средней школе, – серьёзным тоном ответила Нибутани. – Эту поддельную тетрадь я сделала, основываясь на её словах. Ты помнишь Шичимию Сатоне?
– Шичимию Сатоне? Ту самую?!
Нибутани говорила с Шичимией, единственным человеком, который понимал меня, когда я страдал от синдрома восьмиклассника? Если это так, то всё становится на свои места.
Когда я создавал свой мир, то рассказывал ей о нём всё: почему трансформируюсь, что должно случиться, чтобы я вошёл во вторую форму, что для этого требуется и всё такое прочее. Естественно, она видела и мою Тёмную Тетрадь: всё же, она была моим единственным другом. Шичимия перевелась в другую школу и не оставила мне своего адреса. Не имея возможности со мной связаться, она, наверно, училась в одной школе с Нибутани и рассказывала ей обо мне. Интересно, как она. Не знаю, почему, но я вспоминал старые добрые времена, и моё сердце наполнялось радостью. Моя душа начала восстанавливаться.
– Я запомнила то, что мне рассказывала Шичимия. Если всё это правда, ты и правда был просто нечто. Это сейчас была типа самая мощная форма?
– А… А…
Душа вновь затрещала по швам.
– Почему… Почему она тебе всё это рассказала?.. Нибутани!
– Шичимия высоко… – Нибутани сделала паузу, чтобы над чем-то подумать. Потом она закрыла глаза и вздохнула. Но затем она легко продолжила: – Не знаю, почему она с тобой дружила, но она очень высоко тебя ценила. Когда я видела, с каким счастливым лицом она всё это рассказывает, то просто не могла не порадоваться вместе с ней, и всё запомнила. Но выходит, что тебе эти истории были не по нраву, да?
Шичимия высоко меня ценила? Но это я за ней таскался.
– Да, славное было время.
После этой моей почему-то холодной ремарки Нибутани повернулась к Рикке.
– Таканаши-сан, ты когда-нибудь станешь таким же, как он? Будешь биться в агонии при одном упоминании таких историй?
– А?
Похоже, Рикка не поняла того, что хотела сказать Нибутани. Я забеспокоился. Мне бы хватило и того, что Нибутани сказала раньше, но та выплюнула ещё более ужасные слова:
– Не пора ли тебе уже излечиться от синдрома восьмиклассника?
Рикка, будто отвечая на её вызов, встала и приняла боевую стойку.
– Я не понимаю твоих слов. Что ты хочешь сказать?
– Вот… запара с тобой.
Нибутани тоже удивилась тому, до каких размеров дорос синдром восьмиклассника Рикки, но по-другому, нежели я. Это оставило глубокое впечатление. Рикка говорила не со мной. Я склонен к небольшому пессимизму, поэтому меня всегда беспокоило то, что Рикка ни с кем не общается (хотя разговаривать с Нибутани я бы ей запретил), но, похоже, зря я волновался. Правда, пришли они к пониманию или нет, я не знал.
– Я не могу этого терпеть… Избавься от своего синдрома восьмиклассника и стань нормальной…
Внезапно Нибутани понизила голос. Мне кажется, или она обижена на тех, у кого синдром восьмиклассника? С ней что-то случилось или…
Или у неё тоже был синдром восьмиклассника?
– Нибутани, у тебя был синдром восьмиклассника?
Если я покончу с её противостоянием с Риккой, она, конечно же, сосредоточится на мне.
– Нет. Ну… Даже если и был, неважно. Я совсем не думала, что он может быть у тебя сейчас, да и про Таканаши-сан не догадывалась.
На этот трудный вопрос она ответила честно. Я не мог не признать… стоп. Да, я не такой, как все, но это же не значит, что я такой уж и плохой. Может, у меня и был синдром восьмиклассника, но он же не заразный, как какая-нибудь корь. Ну, я так думаю.
Я не мог спросить это у Ишшики, но у Нибутани – мог.
– Ты думаешь, я плохой человек?
– Хм… Дайзана Герзониансас.
– А…
Эта фраза – воистину смертельное заклинание. Хоть оно и действует на меня одного, моя злость передаётся человеку, с которым я заключил контракт. Рикка встала мне за спину. На её лице было выражение, которого я у неё никогда не видел: злость.
Обычно на её лице нет никаких эмоций, но сейчас её чуть ли не перекашивало от злости. Не думал, что она способна на такое проявление чувств, но её лицо аж покраснело.
– Причинение вреда человеку, заключившему со мной контракт, не допускается. Я должна высвободить силу Тиранического Глаза Истины!
Когда Рикка сняла повязку, её правый глаз был полон силы. Тело Нибутани стало дрожать. Видимо, Рикка научилась использовать что-то новое. Чем бы это ни было, я уверен, она этому рада.
– Эскадрон Тиранического Глаза Истины!
На лице Нибутани появилось неприятное выражение.
– Что это такое?
Комнату наполнила тишина. В воздухе стоял немой вопрос: какие же силы она призвала? В комнате не было слышно ни звука, пока…
– Мори Саммер.
Я подумал, что это сказала Нибутани, но на этот раз заклинание произнесла Рикка.
В воздухе повисло молчание.
– Н-не зови меня Мори Саммер!
It’s super effective.
– Х-хмпф! Я просто хотела испортить вам настроение, так что на сегодня хватит. Но ответите вы по полной программе! Учтите!
Высказав нам несколько таких фраз в духе киношного злодея, Нибутани вышла из класса. Да уж, после всех этих нападок только злодеем её назвать и остаётся.