Утром я мысленно поблагодарила финдиректора за то, что он отправлял меня навещать его сына в больнице. Теперь мне не надо было отпрашиваться, чтобы встретиться с отцом, я решила, что буду заходить к ним обоим.
В среду я сама подошла к финансовому директору и попросила отпустить меня к Олегу. Он очень удивился моей просьбе и отпустил. По дороге я купила фруктов для Олега и папы в разные пакеты и отправилась в больницу. Никитин меня уже ожидал в коридоре, нетерпеливо «нарезая» круги по нему.
— Всё ясно, — поняла я, — папочка уже доложил о моём рвении к его сыночку.
Увидев меня, он быстро пошёл навстречу.
— Привет, — сказала я и чмокнула его в щёчку.
— Привет, — восторженно ответил Никитин, взяв мою свободную ладонь в свои руки. — Давай посидим в фойе, а то Антон не даст нам нормально пообщаться.
Мы прошли в фойе и сели рядышком на стулья. Олег начал проявлять ко мне нежность, целовать руки, обнимать за плечи, гладить по волосам, смотреть в глаза влюблённым взглядом. Надо сказать, что у него это получалось хорошо. И я почувствовала тёплое, приятное волнение в области сердца. Спустя какое-то время моя голова безвольно лежала у него на плече. А он что-то говорил и говорил. Его голос успокаивал меня, но смысл слов не запоминался. Вскоре я встрепенулась и сказала, что мне надо уходить.
— Пойдём, я провожу тебя до палаты, — предложила я в надежде, что на обратном пути сразу же зайду к отцу.
— Нет, лучше я тебя провожу, — заупрямился он.
— Ну, хорошо, — согласилась я, отдала ему пакет с фруктами и пошла с ним к выходу.
Мы обнялись и попрощались. Я завернула за угол. Постояла немного и вернулась в фойе. Убедившись в том, что Олег ушёл в свою палату, шмыгнула в отделение к отцу. Он был рад меня видеть.
— Завтра меня выписывают домой, — сообщил он, — мы больше с тобой не увидимся.
— Почему? Неужели твоя супруга не пустит меня в свою квартиру, навестить тебя?
— Я не хочу её беспокоить твоим приходом. Поэтому не стану просить об этом.
— Давай я сама договорюсь с ней, — предложила я.
— Не надо, Жанночка. Ей и так тяжело со мной возиться. Боюсь, что она откажется от меня, если ты будешь ко мне приходить. Слишком много горя я ей причинил. Не нужны ей никакие напоминания о моей бывшей семье.
Отец смотрел на меня, словно прощался навсегда, и искал в моих глазах понимания, сказанных им слов.
— Иди домой и не переживай обо мне, — попросил он.
Я обняла его и, глотая слёзы, попросила:
— Ты тоже обо мне не переживай, папа. Я люблю тебя. Звони мне хоть иногда.
Выйдя в коридор, я отправилась к сестринскому посту, в надежде расспросить медсестру о состоянии отца или попросить её вызвать врача для разговора. Медсестры не было. На столе лежала стопка историй болезни.
— Алмазов Сергей Фёдорович, — прочитала я фамилию на верхней истории болезни.
Затем скользнула взглядом на строчку ниже. Там был указан адрес его места жительства. Быстро выхватив листок из коробочки, стоящей на столе, и карандаш, я записала адрес, положила карандаш на место и направилась к выходу. Слёзы всё ещё душили меня. Я вышла на улицу и подставила лицо под мелкий моросящий дождь.
Надо было успокоиться и жить дальше.
Неизлечимая болезнь моего отца стала ещё одним, невыносимо тяжёлым «сюрпризом» для меня.
— Зато, — засмеялась я сквозь слёзы, — у меня две матери, которые «рвали моего отца на части от великой любви». Раисе не хватило мужества прогнать его от себя к законной жене. А матери не хотелось отпустить отца к любимой женщине. Папа, как сказал он сам, всю жизнь был трусом. И не сделал свой выбор в пользу любви. Любовь нельзя предавать! Сегодня он, практически, запретил нам с мамой даже проводить его в последний путь после его смерти.
— Не получится, папа! Я ещё повоюю за право навещать тебя и проститься последний раз.
Теперь уже я караулила Раису рядом с её подъездом после работы. Она появилась, словно тень, тихая сгорбившаяся, неся в руке пакет.
— Здравствуйте, — сказала я, шагнув ей навстречу.
— Жанна? — удивилась она. — Ты меня ждёшь?
— Вас. Мне надо с вами поговорить.
— Пойдём ко мне, — пригласила Раиса.
— Я не знаю вашего отчества, — призналась я по пути к её квартире.
— Андреевна я.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Раиса Андреевна открыла входную дверь и пропустила меня внутрь.
— Садись на диван, я сейчас, — сказала она и понесла пакет в кухню.
Вернувшись, села в кресло и спросила:
— Что тебя привело ко мне?
Я рассказала честно, что навещала сотрудника в больнице и увидела, как она зашла в палату другого отделения. Заглянула в ту палату и обнаружила в ней отца. А сейчас пришла просить её разрешения навещать отца после его выписки.