– Что?! – вырвалось у меня.
– Вот, смотрите.
Он протянул мне пачку фотографий, где я увидела Рая и себя: мы выходим из дома, мы в магазине, Рэй склонился ко мне и нежно смотрит на меня (что-то не припомню, чтобы он был так близко). Вот еще одна: моя голова покоится на его плече (кажется, машину тогда занесло и меня прижало к нему), но ни за что не скажешь, что все так прозаично: судя по снимку, мы просто блаженствуем. А вот и окно, в котором видна комната Рэя, и он сам в известном платье короля. Себя, к счастью, в таком же изысканно простом наряде я не обнаружила, и на том спасибо. Я отодвинула фотографии и призналась:
– Убедительно.
– И даже очень, – поддакнул Энтони.
– Я согласна на развод.
– Но вы будете виновной стороной и потеряете все деньги.
– Мне все равно, я подпишу что нужно, лишь бы это было побыстрее, без огласки и волокиты.
– Вы не собираетесь бороться?
Я мотнула головой.
Моя стремительная капитуляция поразила их настолько, что мистер Кребс заерзал в кресле от сомнений, а Энтони подозрительно воззрился на меня и, кажется, хотел попросить, чтобы я сняла очки, дабы не пропустить подвоха, но я опередила.
– У вас есть необходимые бумаги?
– Нет, мы не думали, что они прямо сейчас понадобятся, но завтра бумаги будут готовы и ваш адвокат сможет ознакомиться с ними.
– Хорошо.
Всю обратную дорогу домой я размышляла о человеческой подлости и лицемерии, и не то чтобы жалела эти деньги, нет, я не считала их своими, но Энтони Камерон стал мне омерзителен. На настойчивые попытки Рэя узнать, в чем дело, я отговорилась тем, что все прекрасно и ерунда, просто у меня голова разболелась, и чтобы он оставил меня в покое.
Через неделю я была разведена и Энтони сделался единоличным владельцем отцовых миллионов. Нэнси я позвонила, когда все уже было позади. Она минут пятнадцать метала громы и молнии, норовя испепелить меня подчистую, а если не удастся, то хотя бы обжечь как следует, но я была начеку и в безопасности, отложив трубку подальше от себя. Затем, когда там поутихло, я посоветовала ей самой быть благоразумнее и крепче держаться за нового мужа, иначе ей придется держаться за мою зарплату. От Нэнси вырвался вздох, стон, шипение, а затем и вовсе гудки.
Я облегченно вздохнула. Кажется, пронесло. Восторг Рэя, когда он услышал о разводе, несколько приободрил меня. Сразу подумалось, как это люди по-разному реагируют на одно и то же событие.
ГЛАВА 8. ПЕРВЫЙ ВЫХОД В СВЕТ, ИЛИ ТРЕТЬЯ РАЗБИТАЯ ГОЛОВА
Однажды ко мне подкатился Гарри Форман и коварно спросил, патриотка ли я своей школы? Я опрометчиво, тряхнула головой.
– В таком случае вы, Лиз, должны помочь ей, – безапелляционно заявил он.
– Как? – не удержалась я.
– Сегодня вам необходимо пойти со мной на вечеринку.
– Что?!
– Выслушайте, не торопитесь. Это будет почти официальный вечер, на котором ожидается присутствие очень влиятельных людей, в их власти дать или не дать нам дополнительные средства из фондов «Прескотт» и других.
– Но зачем я вам?
– Лиз, вы очень хороши, и одно ваше присутствие может склонить чашу весов в нашу пользу, заметьте, у нас много конкурентов.
– Гарри, это совершенно невозможно.
– Лиз, вам ничего не придется делать, вы только будете сопровождать меня.
– Нет.
– Что вас смущает?
– Все, и потом кто-нибудь станет мне надоедать.
– Никто, я гарантирую, это будет костюмированный вечер, я представлю вас под вымышленным именем, как мою приятельницу, которая прилетела на несколько дней из Европы и скоро улетает обратно.
– Нет, я не могу.
– Если б вы знали, Лиз, сколько изобретательности и труда стоило мне раздобыть приглашения на этот вечер, а все ради чего? Ради наших детей. Святое дело.
– Но…
– К сожалению, Рэй не сможет пойти с нами.
Я остолбенела, а Гарри улыбнулся.
– Я давно заметил, что сей юноша сделался чем-то вроде тени для вас. Я не осуждаю, помилуй бог, вы подходите друг другу, вы самая красивая пара в городе.
– Никакая мы не пара, просто живем рядом, и все, – с досадой сказала я и добавила, отпираясь: – При чем здесь он, я его и спрашивать не стану, он посторонний. У меня нет костюма, значит, я поэтому не могу идти на этот ваш вечер.
– Это не проблема, – просиял Гарри, почувствовав мою слабину. – Я достану самый шикарный и пришлю его вам.
Промаявшись с полчаса, я, наконец, решилась и как бы между прочим сказала:
– Рэй, ты сегодня ужинаешь без меня.
В комнате повисла тишина.
– У меня сегодня с мистером Форманом деловая встреча.
Тишина стала сгущаться, и если так пойдет дальше, ее можно будет потрогать.
– Послушай, Рэй, – не выдержала я, – мы не можем взять тебя туда, просто нет еще одного билета. Это будет официальный вечер с влиятельными людьми, которые либо дадут, либо нет деньги для школы из своих фондов.
– И ты будешь приманкой, – мрачно констатировал он.
– Не говори глупостей. Я буду просто сопровождать Гарри для представительности и даже не под своим именем.
Рэй отвернулся.
– Ты можешь отвезти меня туда и подождать, если хочешь, – подсластила я пилюлю, но он стоял как каменный.
– Ну как знаешь, – в сердцах сказала я и пошла к себе.
И почему я должна его уговаривать? Мальчишка!
Навязался на мою голову, мало ему, что мелькает у меня все время перед глазами, так еще и оправдываться заставляет. Конечно, ни одно доброе дело не остается безнаказанным, так мне и надо. Я еще некоторое время продолжала в том же духе, но не могла избавиться от прескверного чувства, что поступила не по-товарищески.
В дверь позвонили, это принесли коробки.
Платье было великолепное, и даже мое не охочее до нарядов сердце вздрогнуло в восхищении. К нему были присовокуплены парик, фальшивые драгоценности, перчатки, веер, переливчатая крохотная сумочка, туфли и чулки. Удивительно, но все оказалось впору.
Когда Гарри просигналил, я была готова снаружи и совершенно не готова внутри, потому что отчаянно трусила. Это был мой первый выход в свет, усугубленный необычным костюмом. Просто сказать, что я млела – значит ничего не сказать, я находилась на грани обморока. Пришлось по научной методике посчитать до двадцати и обратно и для закрепления результата топнуть ногой, как учила меня когда-то Кэти. Это уж самое верное средство от робости и неуверенности. Зеркало подтвердило, что с привидением меня уже не спутаешь, и я открыла дверь, у которой на корточках сидел Рэй.
Он приподнялся, но не успел выпрямиться, так и застыл, когда увидел меня. Я отчаянно покраснела, это от дурацкого характера: я не люблю, когда на меня обращают внимание, мне становится очень не по себе. Его восхищение не доставило мне никакого удовольствия. Я с тоской подумала, что мне еще предстоит, но делать нечего. Гарри устоял, хотя и не без труда, присвистнул и осчастливил кучей комплиментов, которые я пропустила мимо ушей, чтобы совсем не расстраиваться.
Следом за машиной Гарри (я села к нему), двинулась машина Рэя, но ей не удалось въехать за чугунные в завитушках ворота, которые охраняли дюжие ребята, внимательно проверяющие билеты.
Подъезд к особняку был ярко освещен и утопал в зелени, музыке и роскошных лимузинах, из которых выходила не менее роскошная публика.
Слава богу, мы были не одни такие чудные. Забыла сказать, Гарри вырядился джентльменом позапрошлого века. В роль свою он еще не вошел и не знал, куда ему деть массивную трость с золотым набалдашником, как, впрочем, и я свой веер и сумочку.
Высокий хорошо сохранившийся пират и юная дама в розовом встречали прибывающих гостей. Гарри шепнул мне, что это сам знаменитый Стив Гордон.
Я спросила:
– Чем он знаменит?
Оказалось – редкой удачливостью, крутым характером и деньгами, и, как следствие, успехом у женщин.
Эта знаменитость впилась в меня своим разбойным взглядом. Потом он уверенно завладел моей рукой, которую медленно со значением поцеловал, я смутилась от этого его пристального взгляда и оттого, что он, похоже, решил весь вечер так простоять. Гарри пришлось раза два позвать его, прежде чем он заметил моего спутника. Пользуясь этим, я вернула свою правую (все-таки она мне еще понадобится) и посмотрела на его даму, которая на мою растерянную улыбку как-то очень странно, кисло улыбнулась.