– Они и вправду красивые и… и спокойные.
– Да… Вот смотрю я на них и забываю невзгоды, я же такой маленький для них.
– Мне кажется, я вас понимаю.
Коля вопросительно посмотрел на подругу и снова улыбка засветилась на его лице.
Пять
Коля ожидал увидеть в доме Ветрова мумию жены бывшего географа, ну или хотя бы – глаза в банках.
Но это был обычный дом. Обычная изба, чуть осевшая углом, смотрящим на озеро. Две обычные комнаты, третья была закрыта, видимо, спальня, но Коля надеялся, найти в ней нечто необычайное, что можно потом рассказать, немного приукрасив, друзьям.
Коля до сих пор не понимал, как они так легко оказались здесь. В доме у того самого Ветрова!
А все получилось благодаря Вере и ее приятному голосу:
– Нам бы очень хотелось посмотреть, как вы живете.
И все. Одного предложения хватило, чтобы растопить сердце Ветрова. Одно предложение, и вот угрюмый географ молча ведет нас по берегу, поросшим рогозом, к своему дому.
«Либо Верка действительно увлеклась Ветровым, либо она хитра настолько, что даже я не могу поверить в это. Но одно верно: без нее я бы сюда не попал» – так размышлял Коля, пока они шли к перекошенной избе.
Они стояли на кухне, в отсветах зеленой занавески и разглядывали каждый уголок.
– Вот мои хоромы. Угадайте, что я делаю за этим столом?
– Едите?
– Нет, разделываю детей.
Коля замер и сделал шаг назад.
– Ем, конечно!
– Детей? – спросила Вера с улыбкой на веснушчатом лице.
Ветров тоже улыбнулся и ответил:
– Вы костлявы.
Хозяин стал возиться с вареной картошкой в кастрюле – она пригорела и никак не хотела отрываться от дна.
Вера указала Коле взглядом на кастрюлю, мол: «А ты говорил, что не ест, а если ест, то детей». Последнее Вера добавила от себя.
– А что у вас в той комнате?
– Сам угадаешь?
– Спальня?
– Алтарь жертвоприношений… Конечно, спальня! Я, как и вы, сплю и люблю порой понежиться в постели. Но у меня лишь одна просьба, пока вы мои гости, – не интересуйтесь этой комнатой. Ладушки?
– Хорошо.
– Но как вы?.. все… без работы, в общем.
Коля обвел рукой кухню.
– Туго, но терпимо. Летом огород кормит, а порой дачникам рыбу продаю. На кой черт им рыба, я не знаю, но лишь бы покупали. Мне же много-то не надо.
– И вам нескучно? – спросила Вера.
– Бывает и такое, особенно зимой, когда весь мир дремлет. Но человек и к такому привыкает. Главное не жалеть себя, и тогда легче живется – забываешься.
Из-под лавки выполз страшный, черный кот, весь измазанный печной сажей, и подошел к Ветрову – ласкаться.
– Я как кот!
– Усатый?
– Нет. Для животного неважно, что была вчера, и что несет завтра. Вчера похоже на сегодня, сегодня – на завтра. И посмотрите на этого балбеса. —Ветров указал ногой на ласкающегося кота. – Разве он несчастлив? Да он счастливее всех нас вместе взятых. Не помер сегодня и хорошо – вот уже и счастье.
Но Колю больше интересовал материальный вопрос и пищевод Ветрова, чем отвлечённые разговоры о счастье.
– Но не всю же рыбу вы продаете, что делаете с непроданной?
– Сушу, чем сейчас и займусь. А вы сидите тут. Можете пожевать картошку. Вижу по глазам, что не будете, поэтому за свой обед я могу быть спокоен. Я скоро.
Шесть
Коля подозвал задумавшуюся Веру.
– Смотри! Вся комната в них, даже потолок. Они повсюду!
Вера не хотелось делать этого, не хотелось обманывать добродушного географа. Но никто не в силах совладать с обостренным детским интересом.
И вот уже Вера смотрит в щелочку двери, ведущую в спальню.
Обычная кровать и простенькая тумбочка были окружены ими. Они свисали с потолка. Вились по стенам. И даже на полу лежали их снимки и рисунки.
Они – облака.
Лучи солнца заглядывали в мутное окошко, поджигая золотом пролетающую пыль и пыльцу от комнатных цветов. Облака светились на солнце. И казалось, что так выглядит уменьшенная копия резиденции бога. Вечный покой, безмятежность и легкость – все было в этой маленькой комнатке, в ней был весь Ветров, весь его мир. Ветров был тем самым богом, но миниатюрным.
Он действительно любил облака. И даже в самую пасмурную погоду они были всегда рядом. Он вырезал их из журналов, находил фотографии или же сам фотографировал, он рисовал их красками, гуашью, карандашами, кусочками кирпичей, гвоздями.
– Я же говорил – он сумасшедший, – сказал Коля, присвистнул и покрутил пальцем у виска. – И для чего все это? Дурак – одним словом.
Коля пожал плечами и заулыбался – будет хоть что рассказать друзьям во дворе, но облака лучше превратить в змей или же гарпий – так интереснее.