И всё-таки времени на подготовку в обрез, знать бы о будущем нападении хотя бы месяц назад… — Последние мысли, пронесшиеся в голове калаштарки, она скрыла от телохранителя, с лёгкостью, приобретённой многовековым опытом. Ни к чему слугам знать об ошибках господ. Но и самим правителям, никак нельзя обманываться, всегда чётко понимая свои промахи, чтобы ни в коем случае не повторять их в будущем. — А всё из-за недооценки этих проклятых тавро [90]. Малые и средние метки дракона я видела и ранее, ничего особенного. А вот первым встреченным носителем большой оказался Сигор. А началось знакомство так многообещающе. Вид заплаканной девушки над ложем, по сути мёртвого брата, подействовал безотказно. Тем более нынешняя оболочка весьма привлекательна для этих животных. Легкая симпатия, при помощи едва заметного воздействия и постели могла перерасти вначале в привязанность, затем в сильное чувство, а дальше главный денейтец на материке просто ел бы с моих рук. Но оказалось что метка — не просто передающиеся по наследству заклинания, а нечто гораздо большее и таинственное. Так знак защитил Сигора от псионического воздействия, а я оказалась просто не в силах её обойти. Пробить бы может и получилось, но метка слишком сильно завязана на тело, маршал бы умер мгновенно после разрушения защиты. Видимо метка защиты, действительно способна защитить от практически любого воздействия. И хотя Сигор так и не почувствовал вторжения, метка меня заметила, и маршал стал явно ощущать дискомфорт в моём присутствии. Этакая интуиция или внутренний голос, советующий держаться подальше от разумного, и не доверять ему. К тому же на следующий день Сигор наложил на всех своих помощников защиту метки, ну кроме огра, но я ещё не сошла с ума чтобы прорываться в разум, закалённый Пламенем Небытия. И хоть она и была слабее той, что стояла на нём самом, обойти её так же не удалось, разрушение же защиты Сигор почувствовал бы. В итоге пришлось своим телом окучивать болвана с раздутым самомнением и мизерным доступом к важным сведениям. И из-за его некомпетентности, я узнаю о рейде лишь сегодня!"
Девушка так и осталась недвижима, её дядя спокойно и без видимой спешки упаковывал вещи, ничем не примечательная картина. Но взгляни в этот дом кто-нибудь, способный смотреть не просто на мир вокруг, а заглядывать за его край, пусть и не слишком далеко, то увидел бы весьма необычную картину. Мужчина был окутан фигурой странного, если не сказать страшного создания. Длинное тело, начинающееся змееподобным хвостом, а затем переходящее в уродливый торс с двумя коротенькими трехпалыми ручонками, растущими оттуда, где хвост становиться туловищем. Две гигантские клешни в верхней части торса. Никакого намека на голову, а то, что можно было бы с большой натяжкой назвать лицом, располагалось на условной груди торса. Его госпожа тоже имела такую ауру, или вернее сказать истинный облик сущности, занявшей её тело, а ещё вернее и бывший по сути калаштаркой Лирашаной. И хотя она не имела лишней пары конечностей внизу головогруди, клешни были на порядок меньше и не столь устрашающе, мощь исходящая от Лирашаны явно показывала кто из этих двух опаснее.
Щелкнув несколько раз клешнями в раздражении, калаштарка отбросила глупые сожаления, и начала подробней анализировать перспективы. Как организовать культ в городе после нападения. Как заранее устранить тех, кто может в этом помешать. Каких агентов вдохновлённых стоит убить в ближайшее время, чтобы их хозяева не узнали о нависшей над городом угрозе. И самое главное — как направить нападение гигантов на самих вдохновлённых. Братьев, изгнавших когда-то калаштар из Дал Куора[91].
* * *
Бурный. Город бурь. С виду тихая гавань, куда уставшие от ужасов Войны бегут в поисках лучшей доли, скрывающая в себе множество опасностей. Порт, в котором профессии честного торговца и пирата никогда не разделяли. Переплетение лабиринта улиц, где лишь личная сила или устрашающая репутация способна сохранить твою жизнь. В каждом городе есть различные районы и нередко правила поведения в них существенно отличаются друг от друга. Но мало где эти правила разнились так как в Бурном. Иногда казалось, будто они вообще находятся в разных мирах. Штормовой Приют своими порядками и дисциплиной стражи навевающие ассоциации с каррнатким городом под управлением какого-нибудь помешанного на муштре генерал-губернатора. Базар, где местные умельцы могли вытащить золотой даже из сапога так ничего и не заметившего растяпы. И район припортовых складов, в которых война банд дезертиров и доведенных до края беженцев не прекращалась ни на миг.
Но даже в этом ежедневно теряющем десятки жителей от ножей грабителей городе, есть место, внушающее суеверный страх местным. Катакомбы. Подземный лабиринт, представляющий собой переплетение древних канализаций, подземных коридоров, катакомб и естественных пещер. И в последнее десятилетие это подземное царство стало ещё опаснее. Даже обитавшие там со времен первых пиратов нищие, с недавних пор покинули катакомбы. Среди городского дна начали ходить даже не слухи, а самые натуральные предостережения — под землёй завилось что-то новое и смертельно опасное. Пожалуй только в Бурном все это могло остаться без какого-либо внимание властей. Но Штормовые были как всегда заняты друг другом, дома в городе были представлены весьма скудно, а местные филиалы храмов использовались лишь как ссылка из Кхорвайра.
В результате простым горожанам оставалось лишь мусолить разные слухи. Кто-то трепался про эльфийскую нежить, что решила мстить городу, построенному на их костях. Другие пугали пробудившимися духами стихий, что когда-то заклинали великаны. Третьи вспоминали ещё более древние эпохи, и уверенно доказывали, что через нижние уровни катакомб, испокон веков связанные с Кайбером, на Эберрон собираются проникнуть демонические орды. И это были только самые распространённые и наименее бредовые версии, а так сумасшедшие уличные проповедники рассказывали самые дикие истории. Особо отличился старик, видимо перебравших местных грибов. Он утверждал, что под каменными сводами набирается сил новая цивилизация обрётших разум слизней, которые скоро вырвуться наверх, и высосут у всех обитателей города мозги. Каково же было удивление обитателей паперти, когда `слизневым-безумцем' пару дней назад заинтересовался пусть и странно, но весьма недёшево одетый полуэльф. Незнакомец долго разговорил с этим чудиком, задавал какие-то вопросы. И окажись случайно поблизости маг, он бы подивился сложности и необычностей чар, что применял на безумца странный посетитель.
И вот этот самый полуэльф стоял перед входом в катакомбы. Полы его бирюзового плаща развивались под порывами ветра, несмотря на то, что этот ветер отсутствовал. Странные амулеты, свисающие с широченных полей его шляпы мелодично звенели серебряными колокольчиками в такт шагам, хотя было совершенно непонятно, как могут звенеть костяные деревянные и каменные поделки.
— Клац-клац-клац шшшшш фью-фью шшшшшшшш щёлк, — вдруг донеслось из неткуда.
— Щёлк-щёлк-щёлк-щёлк, — грозно ответило ему что-то столь же невидимое.
— Фью-фью-фью-фью клац шшшшшшшш клац, — подключился к `диалогу' третий `голос'.
— Хм-м-м, да, эти эманации даже я чую, — задумчиво пробормотал полуэльф.
— Шшш щёлк-щёлк-щёлк.
— Ах-ах-ах-ах, — вдруг начавший без причины ржать полкровка, заставил немногих прохожих обойти его десятой дорогой. Даже парочка грабителей решила не связываться с сумасшедшим, в этом мире рассудок чаще всего теряли жрецы да маги, и тем и другим лучше было не попадаться на глаза. — Ну ты шутник, по запаху мне предлагаешь идти, как какой-то ищейке. — Полуэльф вдруг замолчал и замер без движения. — Ищейке, нет — гончей, отличная идея спасибо!
— Клац-клац-клац.
Не обращая внимания наполненные самодовольством звуки, полукровка начал совершать странные пассы. А затем вокруг начал появляться туман, несмотря ни на какую жару и сильные порывы ветра. Пассы сменились тихим речитативом, что благодаря неведомому певучему языку напоминал песнь. И вот в тумане вспыхнула пара огоньков, потом ещё одна, и ещё, и ещё. Так что всего через минуту на колдуне скрестились четыре пары внимательных и выжидающих хищных глаз. Резкий взмах рукой, и туман развеивается, исчезнув так же быстро, как и появился. А на грязной брусчатке, выложенной рабами древних великанов, остались совершенно чуждые этому месту существа. Мускулистые поджарые тела стремительных хищников, недвижимо замерли перед призвавшим. Перед полуэльфом возникли волки теланиса[92] или гончие дикой охоты. Потомки волков, что были века назад зачарованы эладринскими князьями как загонщики, ищейки, охранники и просто домашние любимцы.
90
Тавро — знак, которым коннозаводчики и держатели крупного рогатого скота клеймили свои табуны и стада.
91
Дал Куор — план мироздания, иначе называемый Царством Снов. Считается что все сны, порождённые разумными, вливаются в Дал Куор. О магических свойствах, обитателях, и даже внешнем виде Царство Снов практически ничего не известно. Не вызывает сомнений лишь тот факт, что Дал Куор чрезвычайно удалён ото всех других планов и практически никак не влияет на них.
92
Теланис — физически схожий с Эберроном план мироздания где царствует буйная первозданно-дикая природа. В бескрайних лесах Теланиса, помимо обычных животных, в гармонии с природой живут всевозможные расы и народы фей. Царствуют с этом мире эладрины, или высшие эльфы, от которых и ведёт свой род весь эльфийский род Эберрона, также от туда в Эберрон пришли гномы.