Ну, да. Здесь всё, что "давно" - синоним того, что "всегда". Это проблема измерения степняцкого времени. Так никогда и не узнаю, что за чем случилось. Ну пусть. А вот с такой трансляцией, похоже, надо как-то разбираться. По-хорошему, задержаться дня на два - на три, облазить тут всё. Может, найдётся что-нибудь. А может и не найдется. А ехать надо. Меня ждут Алтаана, Даяна, Нюрка и вообще… Явление, именуемое "шило в заднице" не давало мне усидеть на месте.
Чтобы не мучиться буридановыми проблемами, кинул монетку. Выпал орёл - значит, надо слазить в горы. Есть на примете у меня одно место, второй ярус плоскогорья, где-то тысячи на полторы над уровнем степи. Сходу туда не попасть, обрывы высотой от пятидесяти до двухсот метров, вот его-то мы и обследуем. Это, как раз, примерно ортогонально плоскости эбонитового зеркала на капище.
Темнело, я засобирался идти спать. По дороге к моему домику мы повстречали двух шаманов, это, вроде, которые из столицы приехали. Ичил зацепился с ними поговорить. Пока они обсуждали свои шаманские дела, я вспомнил какую-то шутку, чисто в индейском стиле. Смешно, наверное, было, но я из этого помнил только одно: это было первая известная в истории газовая атака. Я тут же предложил Ичилу испытать эту шутку на своих друзьях. Может, в дальнейшем из этого можно будет извлечь нечто более приемлемое для боевых действий. Ичил, по моим указаниям, развёл в жаровне огонь, дождался, когда останутся одни угли и сыпанул туда горсть красного перца. Дыма почти не было, но, ядовитый, видимо, газ потёк по склону холма, как раз на бригаду отдыхающих охранников. Через пару минут те с воем начали разбегаться. Довольный Ичил усмехался.
- Хорошая шутка, хе-хе.
Мы тихонько скрылись с глаз долой. Пока не побили. Я вспомнил умные слова и начал просвещать его про аэрозоли. Это, в сущности то же самое, что и растворы, только в воздухе. Потом перешли к противогазам, абсорбентам и вернулись к фильтрам. Ичил все это намотал на ус и подался к другим шаманам, обсуждать новости.
Ну, как решил накануне, так и поступил. Пришёл в лагерь к своим гринго и распорядился, чтобы готовились в поход. Чтобы проверили снаряжение, верёвки, анкера, шлямбуры, молотки. Харч, тёплая одежда, питьё. Ничего чтобы не забыли. Я уже ничего не мог, кроме как поспать.
А с утреца, по холодку, вперёд и рысью. Сначала были какие-то тропинки, а потом пошёл курумник и счастье кончилось. Пыхтя, как паровозы, к обеду мы преодолели первые завалы и стало видно поле будущей деятельности. Совсем, как всегда кажется в горах, близко виднелись обледенелые вершины Урун Хая. Пообедали, отдохнули и снова вперёд. Я уже и не поспевал за мальцами. Ловкие и лёгкие, они скакали по камням и обломкам скал, как архары, а я старый и больной, тащился в арьергарде. Это все мои излишества дают о себе знать. Надо чаще гимнастику по утрам делать, а не водку пьянствовать со всякими акынами. Один чёрт, их всех не перепьёшь. В конце концов, и я втянулся в эту тягомотину. Местность поднималась почти незаметно вверх, лужайки уже не попадались, а всё больше голые проплешины, засыпанные мелким щебнем.
В дороге я размышлял о таинственном голосе в моей голове. Это что же получается? Кто-то когда-то смог создать такую штуковину, что она прямо в мозг транслирует нужные кому-то лозунги? Понятно, что когда шаманы впадают в транс и начинают это слышать, то и выдают это всё в виде откровений, ниспосланных свыше. Но при этом я точно знаю, что помимо этого, шаманы видят и могут предсказывать будущее совершенно точно - примеры тому есть. Интересно, если реальные видения шаманов входят в противоречие с тем, что им транслируют, что бывает? Вот Ичил точно смог разделить трансляцию и свои видения. Может, раньше было по-другому? Если найти эту аппаратуру трансляции, можно полностью контролировать шаманов. А вот. Ещё же они говорили, что просили Отца-основателя прислать свежую крови и получали её. Может эта система может и принимать мысленные послания? Как много вопросов. И у меня, на Ыныыр Хая такая же стеночка, из такого же материала. Надо всё-таки пошариться в недрах горы.
Добравшись за день к чёрту на рога, решили привалиться. Молодняк занялся разбивкой временного лагеря, а я подвёл итоги дня: ещё три таких перехода и мы будем у цели.
Так, собственно, и получилось. На третий день мы упёрлись в вертикальную стену. Впереди у нас - плато, на которое надо подняться. Вокруг нас - замшелые валуны, щебёночные осыпи, курумник, чахлые ёлки и гнутые берёзки. Неведомый кустарник с плодами интенсивно-карминового цвета, малина и даже ежевика. Мелкие кустики с ягодой, похожей на голубику, жёсткая трава и самые разные цветы. Вышли к шумному ручейку и сделали привал. Никто, похоже, и никогда сюда не поднимался. Степняк - птица гордая, по горам не лазит. В лес, кстати, тоже не ходит, а если ходит, то недалеко, боится - и правильно делает. Я дал команду на разбивку базового лагеря. Отсюда мы и начнём.
С утра я начал направо и налево раздавать ценные указания:
- Николай, Иван! Со своими тройками идёте вдоль стены, ищете место, где можно подняться. Заодно ищете странное. Иван - на запад, Николай - на восток. Степан и Борис - их, соответственно, прикрываете, держитесь в пределах прямой видимости, себя не обнаруживаете. Матвей - охраняете лагерь, готовите жратву и всё такое.
Матвеевская тройка - это те, у которых непреодолимый страх высоты, есть такие люди, и ничего странного в этом нет. Человек, вообще-то не горное животное, а равнинное или лесное. Так что пусть сидят на поверхности и занимаются хозработами.
Пока разведчики ходят и ищут странное, напился из ручейка. Ну просто боржоми какой-то, или нарзан, сходу не поймёшь. Тут надо будет потом курорт устроить, типа КМВ. Заварил кофе и начал смотреть в бескрайнее синее Небо. Вообще-то, пацаны у меня молодцы.
К обеду примчался один из гонцов тройки Николая. Запыхавшийся, в вытаращенными глазами:
- Магеллан Атын! Мы нашли странное!
- Успокойся, пообедай, а потом всё медленно расскажешь.
Пацан приступил к еде, но продолжал рассказывать:
- Там, в ущелье странное железо. Белое, много. Николай послал за тобой.
- Хорошо. Матвей! Выдай парням горячую еду с собой.
Мы выдвинулись к месту, где находилось "странное". Километров пять, не больше. У небольшого пригорка нас ждал Николай.
- Ну, показывай, что вы нашли.
Парни повели меня вдоль небольшого распадка, ближе к рощице корявых деревьев. Я сразу заценил диспозицию: просека, заросшая мелким кустарником, была прорублена в сторону плато. По ходу движения я уже увидел обломки металла, там и сям торчащие из земли и камней. Поднял один кусок. Похоже на дюраль, тронутый белёсыми разводами коррозии. Наконец дошли до того, что я бы классифицировал как часть фюзеляжа с двигателями, причём вся эта шняга зарылась в грунт по самые помидоры. Я даже где-то, по большому счёту, совсем не удивлён. Как-то уже ожидал нечто подобное, свыкся с мыслью, что высокотехнологические разумные здесь были, и следы, соответственно, тоже должны были найтись. На равнине-то, небось, всё по крестьянским хозяйствам растащили, а вот тут сохранилось.
Ничего реконструировать по таким обломкам нельзя - прошло слишком много времени. Куда же ты летел, сокол ясный? Я провёл взглядом по прямой, туда, куда направлялся самолёт и увидел на гранитном обрыве два закопчённых пятна. Похоже, пульнул ракетами, аппарат-то, но промахнулся. В общем, следовало понимать это так, что там, наверху, именно то, что нам нужно. Я сказал:
- Всем спасибо за находку. Место подъёма нашли?
- Нет, здесь слишком неудобные места, - ответил мне Николай, - а что это, Магеллан?
Пришлось объяснить понятным языком:
- Эхо войны. Айыы летел на воздушной повозке, чтобы убить абаасы. Но не долетел. Ладно, идём в лагерь. Может вторая группа что доброе скажет.
Пацаны переосмысливали увиденное. Одно дело, слушать сказания, а другое - увидеть воочию, что за ужас эти древние богатыри, летающие на таких вот железных тележках. Да ещё и по небу.
Добрались до лагеря. Вторая группа пока ничего не сказала. Дня два шалались мы по периметру стенки, прикидывали и так и сяк, как же с минимальными сложностями взобраться наверх. Наконец нашли место, просто идеально подходящее для восхождения. Ну что ж… Пока перистые, высокие облака догорали цветами заката, мы успели поужинать. Я дал команду выставить караулы и спать.