Я опять начал уверенно отрицать. Они приостановили давление на какое-то время.
— Хорошо, тогда давай пойдем на компромисс. Ты не видел и не слышал, что президент Чонг предоставлял этим людям финансовую поддержку на политические цели. Допустим, это так. Тогда признай только то, что есть вероятность финансовой поддержки Чонга для политических целей, только это. На самом деле вероятность же есть. Даже малые дети знают, что если такое было в прошлом, то вероятно повторится и в будущем. А если это не так, то на какие деньги три Кима осуществляют такую активную деятельность. Поэтому признай только это. А если ты и этого не сделаешь, мы будем вынуждены использовать другие способы.
Конечно, следователь намекал на пытки. Так он меня запугивал. Это было весьма странное расследование, они требовали признать не факт, а вероятность. Но вероятность возможна для любого человека в этом мире. Такой вероятностью они хотели связать руки президенту корпорации, а в дальнейшем поймать трех политиков, которые были главными действующими лицами «сеульской оттепели». План нового военного правительства был ужасен.
Но я повторял одно и то же.
— Я вообще не знаю, что такое финансовая помощь для политических целей. Я не знаю, какие отношения были у президента корпорации Чонга с президентом Пак Чон Хи, но знаю, что он не оказывает финансовую поддержку политикам Кимам. К тому же, такого просто не может быть, чтобы корпорация «Хёндэ» финансировала кого-то в политических целях.
Но их совсем не удовлетворял такой ответ. И раз уж меня привели в подвал на Намсане, я решил, что надо сделать так, чтобы на мне дело и закончилось. Можно было сказать так: «Что может знать простой директор? Президент Чонг мог оказывать финансовую помощь в политических целях из любого подразделения. Но мне лично ничего об этом не известно». И на этом все бы закончилось. Однако если бы я сделал так, то вполне возможно, что следующим могли привести и допрашивать другого сотрудника «Хёндэ», и в ходе такого расследования могло случиться любое искажение фактов. Время шло, и они становились со мной все грубее.
— Этот негодяй совсем обнаглел. Если знаешь, скажи, что знаешь, а если нет, то просто подтверди, что это возможно. Чего ты уперся? Ты понимаешь, где ты сейчас находишься? Так, пора начинать…
— Повторяю вам, я нахожусь на такой должности, на которой мне известно многое. Но насколько я знаю, ни президент Чонг, ни кто-либо, в подразделениях корпорации, никакой помощи не осуществлял.
Допрос начался в 3 часа дня и продолжался до самой ночи, но ни к чему не привел. Следователи вышли на некоторое время, а когда вернулись, сильно переменились. Они не выглядели больше агрессивными, не угрожали мне, и лица их расплывались в улыбке.
— Послушай, директор Ли. Если даже президент Чонг совершит какую-то ошибку, он старик, поэтому ему ничего не будет. Но ты — другое дело. Если здесь с тобой что-нибудь случится, никто об этом не узнает. А разве существует человек, абсолютно чистый на руку? Если не будешь нам содействовать, то неприятностей тебе не избежать. Пойми, мы же не хотим повесить вину на ни в чем не повинного президента Чонга и ликвидировать вашу компанию. Мы просто хотим проследить цепочку, откуда у политиков такие деньги. Мы же не заставляем тебя доносить на кого-то или предавать. Тебе достаточно признать, что такая вероятность есть. Зачем ты так упираешься и мучаешь себя из-за этого?
Было ясно, что угрозы на меня не подействовали, и они выбрали примиренческую политику. Но я не сдавался.
— Отвечаю еще раз. Не может быть, чтобы корпорация «Хёндэ» поддерживала трех Кимов, и вероятности такой просто не может быть.
— М-да, вы, Ли, не простой человек…
Допрос продолжался до рассвета. Следователи в очередной ьраз вышли, через какое-то время вернулись и сказали мне поправить галстук и одежду. Затем меня вывели из здания. Они посадили меня в машину и отвезли в гостиницу Пасифик. Меня завели в большой номер, где была отдельная комната для приема гостей. Там меня ждал человек, по-видимому, занимавший очень высокий пост.
— Намучились прошлой ночью, наверное. Не знаю, соблюдали ли правила приличия мои подчиненные?
Он говорил формальные слова вежливости, без капли искреннего сочувствия. Я понял, что это последний этап.
— Другие представители компаний тоже побывали в этой комнате, они помогли нам и спокойно ушли отсюда. Я надеюсь, что и вы поможете нам и спокойно вернетесь к своим делам. Но если не поможете, то у вас возникнут проблемы. О том, что президент Чонг оказывает поддержку политикам, знают все. Представители других компаний все нам рассказали. Мы просим вашей помощи только для уточнения. Ну, рассказывайте…