Через несколько дней после его возвращения на родину из французской компании пришло сообщение с просьбой, чтобы руководству «Хёндэ» срочно прилетело во Францию. Я постарался вылететь как можно скорее.
При встрече директор компании "Техникгаз" господин Тиро вдруг спросил, не заметил ли я изменений в настрое корейского правительства.
— Что вы имеете в виду?
— Что вы сделаете, если мы не сможем сотрудничать с «Хёндэ»?
— Данная шутка совсем не смешна. А если говорить всерьез, то ваша компания должна полностью возместить весь ущерб, как указано в контракте.
С напряженным выражением лица Тиро продолжал говорить.
— А если это произойдет не по нашему желанию, а по распоряжению корейского правительства, то и в этом случае мы должны возмещать ущерб?
Только тогда я понял, что возникли большие проблемы. Директор Тиро сказал, чтобы я по возвращении уточнил настроения в корейском правительстве, и высказал свои извинения. Вернувшись в Корею, я отправился в корейскую государственную корпорацию по электричеству. В корпорации, как ни в чем не бывало, сказали, что контракт с «Хёндэ» признан недействительным, и принято решение о работе с "Ханянг". У меня не было слов.
— Вы ведь сами сделали оценку, что «Хёндэ» предложила самую выгодную цену проекта, а что касается технологических проблем, то они были и у других компаний. Как же так, что тендер перешел к "Ханянг"?
— При сотрудничестве "Ханянга" с французской "Техникгаз" проблем с технологиями не будет.
Я просто потерял дар речи. Ведь это происходило не в какой-то отсталой африканской стране, а в стране, которая уже догоняла самые развитые страны, вдобавок, обладала лучшей в мире строительной компанией.
Я сказал, что так это не оставлю и вышел из корпорации. Тогда ко мне обратился ответственный по вопросам экономики из кабинета президента и сказал, чтобы строительная компания «Хёндэ» отошла от дел. То есть, сказали то же, что и в корпорации по электричеству.
— Вы ведь сами не просто государственный чиновник, вы получили докторскую степень в США, вы ученый… Я хорошо знаю вас, как человека. И как же вы можете принять такое несправедливое решение по тендеру? Ведь это не только проблема строительной компании «Хёндэ». Какое мнение сложится о корейском правительстве у иностранной компании? Тем более что у нас был неоднократный опыт сотрудничества с французскими фирмами на Ближнем Востоке. Если в родной стране к компании не относятся должным образом, то также будет и за рубежом. Лучше отмените результаты тендера. А после этого, создадите, если считаете нужным, консорциум "Ханянг" и французской компании для повторного участия в тендере. Тогда я пойму и приму это решение.
Следом прозвучали слова, которые было еще трудней понять.
— Вы что, разве не собираетесь дальше работать в Корее? Если вы просто не согласитесь с этим, то произойдет такое, о чем вы даже не предполагаете. Доложите об этом президенту Чонгу
Узнав об этом, Чонг встретился с ответственным по вопросам экономики из кабинета президента, но ничего не изменилось.
Потом приехали из французской компании с извинениями и просьбами. Компании, которая собирается работать в Корее, было трудно игнорировать указание корейского правительства о сотрудничестве с "Ханянг", поэтому они просили «Хёндэ» понимать их положение.
На самом деле, с французской стороны никаких нарушений не было. Можно было, конечно, предъявить контракт, но невозможно было требовать возмещения ущерба, потому что причиной нарушения контракта было корейское правительство. Наконец, мы отступили. Это было абсурдное поражение, не соответствующее никакой логике.
Открытая война из-за атомной электростанции Енгванг
— Разыскиваем директора строительной компании «Хёндэ» Ли Мён Бака.
Я услышал это объявление, когда сидел в зале ожидания в международном аэропорту Чанги Сингапура, чтобы улететь в Таиланд. Я побежал в справочное бюро и взял телефонную трубку, президент Чонг говорил второпях.
— Ли, возвращайся в Корею как можно скорее. Контракт по строительству атомной электростанции отменен.