Таким образом, с созданием фонда я хотел бы всем показать, как, по моему убеждению, следует тратить заработанные деньги.
Будущее на севере
Как только нагнется экономическое сотрудничество двух Корей, откроется наземный путь. Это послужит началу конкретных действий со стороны экономического блока Северо-Восточной Азии. Чтобы выдержать конкуренцию Японии и Китая, которые составляют четыре главных экономических центра вместе с НАФТА и ЕС, у Южной и Северной Кореи есть только один выход — объединение.
В марте 1988 года я стал президентом строительной компании «Хёндэ». Это повышение произошло, спустя 11 лет после того, как я стал директором компании, и спустя 23 года после моего поступления на работу. Тогда мне было 46 лет.
Все СМИ пребывали в таком ажиотаже, как будто только и ждали этого события. Меня называли «кумиром всех служащих».
Я был в центре всеобщего внимания.
Мое назначение на должность президента компании совпало по времени с большими переменами в руководстве корпорации «Хёндэ» в феврале 1987 года. Тогда президент компании "Хендэ Моторз" Чонг Се Енг стал президентом корпорации «Хёндэ», а президент Чонг Джу Енг стал почетным президентом. Но в реальности он продолжал руководить корпорацией.
В начале 1980-х годов «Хёндэ» разделилась на две части. В мае 1982 года Ли Чун Рим стал президентом компании "Хендэ Хэви Индастриз", а Ким Енг Джу — президентом "Хендэ Энджин". Так, профессиональные управленцы возглавили одни подразделения корпорации «Хёндэ», другими должны были управлять дети президента Чонга. Менеджеры в отделениях готовили для них почву.
Именно в такой период, когда в руководстве встретились профессионалы и наследники Чонга, я стал президентом компании. В «Хёндэ» ко мне относились с большим уважением. Но, тем не менее, я чувствовал, что приближается время покинуть корпорацию. Потому что дети Чонга, возглавившие компанию, уже не принадлежали моему поколению. Как я и говорил погибшему Чонг Монг Пилю, я управленец того же поколения, что и президент Чонг. Я не мог до конца своих дней пользоваться предоставленными мне условиями в «Хёндэ». Ибо я никогда не сижу и не жду, когда в мою жизнь войдет будущее. Так живут многие. Но я всегда старался победить время, поэтому я снова бросился навстречу будущему, чтобы обрести его и сделать своим.
После того, как я стал президентом, я задумался, что же можно в последний раз сделать для компании. Это был период, когда были необходимы очередные перемены. Если смотреть в прошлое, то строительная компания «Хёндэ» через каждые 10 лет определяла для себя новое направление. В 1960-е компания впервые получила заказ на строительство за рубежом, в середине 1970-х вышла на рынок Ближнего Востока и стала компанией с мировым именем. Локомотивом стремительного развития экономики Кореи в 1970-е годы было прогрессивное правительство, а также такие успешные компании, как «Хёндэ».
Если компания не будет продвигаться вперед, она начнет терять свои позиции. Останавливаться нельзя ни на минуту. Компания через внутренние реформы должна создавать свое будущее. В середине 1980-х имидж компании заключался в открытом всему миру духе освоения, поэтому для строительной деятельности «Хёндэ» нужна была «новая земля». И это новое место освоения должно было стать следующим этапом прорыва.
После участия в Национальной Ассамблее по вопросу о ликвидации пятой республики президент Чонг Джу Енг был разочарован политической властью, считая, что его предали. Трудные отношения корпорации с правительством шестой республики прямо отразились на деятельности корпорации. В результате этого обстановка была сложной, необходимо было найти выход для обновления, требовалось новое видение и понимание образа компании.
Однажды я внимательно рассматривал карту мира.
Где же тот новый свет для «Хёндэ» и лично для меня?
Я начал думать о Севере. Под Севером я подразумевал коммунистический мир: Советский Союз, граничащий с Корейским полуостровом на севере, Китай, Восточную Европу, Северную Корею и другие страны. Мы стали жертвами режима после Второй мировой войны, случилась трагедия, когда братья направляли друг на друга оружие, и Север для нас стал врагом. Или источником вечной угрозы и страха, от которого надо было держаться подальше. Поэтому вся наша деятельность была ограничена, ровно наполовину. Из-за идеологии мы жили как инвалидами.