Но, почему?
— Что я вам сделала мессир, за что вы так со мной? — прошептала, сраженная его желанием. В голове уже зрели вопросы и появлялись ответы: она не нужна Орри, она бесприданница, неуклюжая, некрасивая, трусливая, не может оставаться его женой. Женой благороднейшего человека, верного рыцаря, отважного воина, честного человека.
— Потешились, и будет? — спросила тихо, бледнея от дурных слов, что осмелилась бросить ему в лицо. Оррик помрачнел: вот как это выглядит. Вот какого она о нем мнения. А могла ли она подумать иначе?
— Я не достоин вас миледи.
— Чушь! — выдохнула горячо. — Как ты можешь?! Кто сказал, что пары нужно подбирать по определенным канонам?! Каким, Боже мой?! Что должно служить опорой браку?! Богатство, знатная родня, положение в обществе?! Оно создает семью, заставляет биться сердце чаще при виде любимого, а может, и сама любовь вырастает лишь на золоте?! И кто решает, кто чего достоин?! — она чуть не плакала.
— Вам не понравятся ответы, миледи, поэтому их лучше вам не знать…
— Вам не дадут развод!
Оррик грустно улыбнулся одними губами: топор палача решает любую проблему.
— Я виновник ваших бед, миледи. Я предал вас и вашу семью, поэтому не было бы нечестно и неправильно оставаться вашим мужем.
— Что ты говоришь?! Как ты мог предать?!
— Лемзи просил меня присмотреть за своей семьей…
— Но умирал ваш дедушка! Разве это не веское оправдание?! Вы не могли поступить иначе, бросить родного человека! Вы ни в чем не виноваты!
— Виноват.
— Нет!
— Не спорьте, Исвильда, я знаю, о чем говорю. Я не выполнил обещание данное другу, но того мало. Я еще стал причиной вашей трагедии.
Нет, ну, каков упрямец! — начала злиться девушка.
— Вы бредите, Орри! То, что вы говорите схоже с горяченным бредом! Я понятия не имею как вы могли бы быть виноваты в том, что на наш замок напали нелюди! И если уж на то пошло, обвините себя и в эпидемии чумы! А собственно, отчего нет?! Знаете, на что это похоже? На отговорку! Я неприятна вам, я вам омерзительна?! Я бедна, глупа, некрасива. Сейчас, пока мы здесь в лесу, среди деревьев и ваших товарищей, вояк, мне нет равных, но вы же едите ко двору, полному красавиц самого знатного происхождения! Вот в чем дело!
— Что вы говорите, Исвильда? Ничего подобного мне и в голову не приходило. В парче и в жемчуге, вы будите не менее прекрасны, чем в этом потрепанном наряде пажа. Для меня вы прекрасны в любой одежде, а уж ваше приданное, вовсе не волнует меня. Если уж на то пошло, то вы должны понять, что вы наследница Де Ли, достойны лучшей партии, чем какой-то нищий бастард…
— Не смейте! Никогда не смейте так говорить о себе! Вы самый благородный из всех законнорожденных!
— И все же, я ублюдок…
— Да плевать мне на это! — рассердилась девушка, забыв манеры.
— Вот видите, вы уже нахватались от меня дурных словечек. Что я могу вам дать кроме суетной жизни, массы проблем? Вы достойны безоблачной жизни в достатке и любви…
— Вашей любви, мессир! Более мне ничего не надо!
— Сейчас, миледи. Но пройдет месяц и вы возненавидите меня за то. А впрочем, боюсь это может случиться много раньше. Я случайно сказал Боз Данаг, что собираюсь к вам, и тот нанял людей чтоб устроить резню в замке Де Ли, — выпалил Орри решившись.
Исвильда закрыла рот, растерянная новостью.
— Причем тут ваш отец? Ничего не понимаю… У моего отца не было с ним трений, да и по-моему они знать друг друга не знали.
— Он просил вашей руки, Исвильда, но ваш отец отказал ему, сказав что уже нашел вам мужа.
— Да? Странно, отчего вы это знаете, а я его дочь, нет?… И кого мне нашел отец?
— Меня.
— О!…Прекрасно! Тогда вы не можете нарушить волю покойного! — она не поверила Орри, но это не помешало ей воспользоваться его заявлением. Мужчина хмуро глянул на девушку:
— Вы не услышали, миледи — это я навел Боз на Де Ли, дал ему повод разделаться с вами.
— Как?! Вы привели его к нам в замок?! Что-то ни вас, ни его я там не видела!
— А Мелинро? Вам не показалось странным, что делал в вашей вотчине в то утро человек Боз?
Исвильда побледнела: так и есть, ее удивил и насторожил мужчина, что носил оказывается имя Мелинро. Но связать его и Даган она не могла.
— Там был Куртунуа. Наверное, Мелинро служил ему.
— Нет, миледи, Мелинро как и его брат Миррон уж лет двадцать в фаворе герцога, они его люди, подручные в самых щекотливых и тайных делах.
— Но отчего тогда отец мне ни слова не сказал о сватовстве Даган?! Отчего я ни разу не видела его?!
— Он гостил у вас.
— Да когда, Боже мой?! Откуда вы взяли?!
— Мне сказал Лебрент.
— Вот уж ясновидец и всезнайка! Ему откуда знать о деле трехлетней давности, что произошло на много миль отсюда?!
— Кстати, отчего вы так долго добирались сюда?
— Я вообще сюда не добиралась! Я просто шла, куда глаза глядят, жила, где придется! А в ваших местах я уже полгода и вы, между прочим, знали о том! Не увиливайте, Орри! Объяснитесь!
— В чем? Я не видел вас…
— Видели и предложили встретить рассвет!
— Не помню такого, — недоуменно покосился на нее мужчина.
— Вот оно, внимание и память современных мужчин! Да Бог с этим! Я к слову сказать, тоже не отличалась хорошей памятью и узнала вас не сразу. Я говорю о другом, о вашем оскорбительном желании потребовать развод и бросить меня!
— Исвильда. Я не бросаю вас, а поступаю по совести и чести…
— Это так теперь называется?!
— Да поймите вы, я виновник смерти ваших родителей!
— А я была виновницей падежа скота в Роанлу! Неурожая в деревеньке Семлех! Странно, что я не стала виновницей затмения, что случилось три месяца назад!
— Я не шучу, миледи.
— А я, по-вашему, шучу?! — возмутилась девушка. — Человеку очень нравиться винить и быть виноватым, я давно это заметила! Чем человек благороднее, тем больше грехов он себе приписывает, чем ниже и глупее, тем больше винит во всех бедах других! И то и другое похоже на болезнь! Вот уж не думала, что вы разразитесь этим!
— Вы кричите.
— Нет, я еще готовлюсь раскричаться от возмущения! И считайте меня какой угодно ведьмой, но развода я вам не дам!… Вы не можете бросить меня и разбить мое сердце, что невольно в себе и любит лишь вас, — призналась, предоставив последний, но самый веский казалось бы аргумент.
Орри чуть не застонал: чертова жизнь! Как любит она устраивать путаницы!
— В вашей судьбе заинтересован король.
— Плевать!
— Вам найдут богатого и благородного мужа, равного по знатности…
— Плевать!
— Миледи!
— Мне, конечно, интересно прослушать пререкания супругов, — заметил Гарт. — Но боюсь, еще более любопытно будет тем, кто захочет нас найти. Ваши голоса как ориентиры, только глухой не услышит их, как и тему спора!… Может, перенесете семейные ссоры на более отдаленный период?
— Отстань! — рявкнули хором молодожены. Лошадь Гарт нервно отпрянула, мужчина оторопел от непристойного замечания из уст благородной леди, и, чертыхнувшись в полголоса, ретировался.
— Я не достоин вас и вашего милосердия, милая Исвильда. А значит, оставаться вашим мужем не могу. Это было бы бессчетно.
— А бросать меня честно?! А бесчестить меня могли?! А если я уже ношу вашего ребенка, мессир?! Как быть с этим?! И кто вас разведет со мной?!
— Наемники! — рыкнул Лексинант, нагнав пару. — Еще пара минут ору и их будет здесь как пчел на пасеке!
Молодые одарили его раздраженными взглядами, но промолчали. Однако как только он чуть отстал, Исвильда вновь зашипела:
— Я не дам вам развода, ни вижу, ни одной веской причины тому!
— Я стал виной ваших несчастий!
— И потому решили сделать меня еще более несчастной! Что с вашей логикой мессир?! Мне абсолютно все равно, что вы делали! В чем вините себя, или винят вас! Для меня вы вне всяких обвинений и, чтобы не сотворили — заранее правы и прощены!
— Вы слишком великодушны, Исвильда.