Чудеса Богоматери

В глазах их стоит очень мало
Ленивец, ни на что не годный,
Женоподобный и холодный.
Да, уж разжег тебя Господь:
Ты юн — но как у старца плоть.
Стыдись, трусливое созданье!
Да даже если в наказанье
Ты б четверть века проблуждал,
Иль ад тебя за это ждал,
Не должен был бы ты тянуть,
Но руки к деве протянуть
И утолить свое горенье".
Так плоть, презренное творенье[79],
Вела против души сраженье.
Уж душу ждало пораженье,
Была б разгромлена совсем,
Коль не воспользовалась тем,
Что говорил мудрейший Павел.
Тот воздержанием преславен,
Чья плоть ни капли не горит,
Когда он с дамой возлежит.
Одета иль обнажена —
Мужчину совратит жена.
Уродлива или красива,
Или стара — все ж будет диво,
Коль никого не соблазнит:
Диавол силой всех теснит.
Нечасто виданное дело —
Чтоб пакля да не загорелась
Возле огня. Огонь есть дама,
А пакля — этот муж упрямый:
Такой огонь его всегда
Зажжет без всякого труда,
А ежели сгореть не хочет,
Пусть убегает что есть мочи —
Ведь враг раздует так огонь,
Что будет всякий вмиг спален.
А потому нам Павел рек:
Бежит пусть женщин весь свой век
И держится от них подальше,
Кто служит Господу без фальши.
А клирик, возле девы лежа,
Красивой столь и белокожей,
Отнюдь при том не ликовал:
Ужасный огнь его терзал,
Как бы в чистилище[80] сжигая.
Немало клириков я знаю —
Клянусь — кто, если с ней легли бы,
Совсем не так себя вели бы.
Сдержался он: силен немало,
Однако сил бы недостало,
Коль без поддержки был бы он.
Той Дамой был он укреплен,
Которой с юности служил.
От Девы той он получил
Надежду, мужество и силы.
Ведь Дева тем, кто ей служили,
Такие силы придает,
Что по всяк час их достает.
Сей муж как только увидал,
Что погрузился в сон весь зал
И шум веселия затих,
Покинул ложе для двоих,
Оттуда выскользнув бесшумно.
Сошел с дороги, где безумно
Чуть не был в сети уловлен.
Жену оставил в спальне он,
Оставил и свое именье
Для Девы, коей, без сомненья,
Служить теперь он рьяно станет,
Доколь любви его достанет.
Был так он к Господу влеком,
Все бросил тут же, целиком.
Спешит он Господа найти.
Вокруг все ведая пути,
Из дома ловко ускользает.
Чрез дверь, через окно — не знаю,
Каким путем, но вышел вон.
В пути не заблудился он:
Прямым путем шагает тот,
Кого Господня Мать ведет.
В отшельники он обратился.
С женою и с добром простился,
Их бросив ради Приснодевы.
Не сыщете своей душе вы
Подруги лучше, чем она;
Она — и лучшая жена.
Он ведал то — и ради службы,
Ради ее сердечной дружбы
Решил предаться ей сердечно.
Она же к радости предвечной
Его по смерти увела,
И к ней душа его пошла.
Конец был славный дан ему.
Ведь сомневаться ни к чему
Мирянам, клирикам, девицам,
Всем тем, кто с Девой смог сдружиться.
Кто возлюбил ее сердечно,
Конец покойный всеконечно[81]
Тем хартией дарован Божьей.
А потому и я ей[82] тоже
Служить готов, — Она награду
Всегда воздать за службу рада.
Поведал я начистоту
Про чудо, кое доброту
Марии кажет вам неложно.
Глупее быть едва ль возможно,
Чем тот, — хоть клирик, хоть мирянин, —
Кто Деве сей служить не станет
И добровольно и любовно.
Благоуханней, чем шиповник,
Для Девы клирик иль священник,
Кто чист душою неизменно,
Но те зловоннейшими[83] станут,
Кто для тщеты ее обманут.
Они лжецы в ее глазах:
Не числит их в своих рядах.