Отсюда вытекает непосредственная задача настоящей книги: дать портрет эпохи в лице трех составляющих ее культуры — идя "сверху вниз", от духовного ("Чудеса Девы Марии") через куртуазное ("Бестиарий любви") к сугубо профанному и даже инфернальному ("Гримуар"), в каждом из разделов предлагая читателю не просто памятник данного "уровня" культуры, а памятник, принадлежащий в основном данному уровню, но соприкасающийся с другими уровнями. Так, "Чудеса Девы Марии" Готье де Куэнси, будучи весьма высокого разряда духовным чтением, стилистически соприкасаются с куртуазной литературой (хотя бы в том, что касается стихотворного размера и рифмовки, а также лексики), а сюжетно с латинскими exempla ("примерами"), сборники которых А.Я. Гуревич рассматривает как образцы "народной" культуры. "Бестиарий любви" Ришара де Фурниваль, произведение по сути куртуазное (центральное и по месту, и по роли в настоящем томе), опирается на сюжеты "Физиологов" и "Бестиариев". распространяемых низовой традицией, но обычно снабжаемых "духовным" толкованием. "Гримуар" же, будучи по сути низовым "чтивом", изобилует латинской "премудростью" в духе средневековых университетов. Портрет эпохи получается синтетический, дающий рассмотреть не только точки отсчета, но и переходы между ними. Синтетичен он и в хронологическом отношении, охватывая период с XII по XVI век. Это касается той части "маргинальных жанров", о природе которых подробнее речь идет в предисловии к Гримуару".
Напоследок скажем несколько слов о методологической предпосылке, объясняющей отбор произведений для настоящего тома. В литературоведении давно известно, что эпоху лучше всего характеризуют тексты не первой величины, а как бы "среднего разбора", не творения мэтров, а писания эпигонов, не "магистральные", а второстепенные жанры. Гениальное произведение всегда больше своего времени (как больше своего XII века и вышеназванный Кретьен де Труа); "средние" произведения обычно стоят вровень со временем и не столько что-либо в него привносят, сколько из него черпают. Поэтому, в качестве "пролегомен" таким текстам нет равных. Читателям, интересующимся "ароматом эпохи", мы и адресуем эту книгу.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Первыми по порядку вашему вниманию предлагаются четыре небольших сюжета, извлеченных из весьма обширного сборника "Чудеса Богоматери" Готье де Куэнси (1177-1236). Готье де Куэнси, выходец из знатного рода, получил начальное образование в монастыре Сен-Медар в Суассоне и затем завершил обучение в Парижском университете. Сборник "Чудес Богоматери" — произведение весьма примечательное. В нашей культуре, где отсутствует достаточно развитый богородичный культ, подобные тексты распространения не получили; на католическом же Западе они были настолько многочисленны, что некоторые исследователи даже выделяют их в особый жанр средневековой литературы.[1]
Структура средневековых "чудес", как правило, организуется по следующей схеме: краткая вводная характеристика протагониста — его борьба с искушением (или его падение перед искушением) — сверхъестественное вмешательство (в данном случае — со стороны Девы Марии) — последующее прославление небесной заступницы. Функционально наиважнейшими считаются два последних элемента, определяющих жанр как таковой.
Сверхъестественное вмешательство, по выражению Х.М. Мартинеса[2], представляет собой "актуализацию бога" в (тварном) мире, проявление его "присутствия в истории". Этот компонент связывает "Чудеса Богоматери" с жанром exempla[3] — латинских примеров, использовавшихся проповедниками для иллюстрации тех или иных теологических положений. Подробную характеристику exempla мы здесь приводить не будем, а отошлем читателя к указанным в примечании работам А.Я. Гуревича; процитируем лишь одну мысль, непосредственно относящуюся к мировоззрению средневекового человека и поясняющую, что означала актуализация Бога в мире для тогдашних читателей. "Мир, состоявший для них из противоположных начал, духа и материи, вместе с тем постоянно обнаруживает материальность духовного и спиритуальность телесного... Мир воспринимается этими людьми, как своего рода "духоматерия", если можно так выразиться, и самая душа человеческая обладает телесными свойствами. ...Одушевление всего тварного мира имело своим коррелятом отелеснивание всего духовного"[4]. Непроходимой грани между "горним" и "дольним" мирами нет; собственно говоря, нет еще и четкого разграничения двух миров как таковых[5]. Именно эта черта народного мировоззрения побуждала проповедников и авторов всевозможных наставлений, начиная с папы Григория I Великого (пребывание на папском престоле — 590-604 г.). уснащать свои произведения подобного рода "примерами", без коих отвлеченные богословские материи до паствы не доходили.
1
Обзор см Martinez J.M Las collecciones de milagros de la Virgen en la Edad Media (el milagro literario) — Granada Univ. de Granada, 1981 — P 44-55 (далее настоящее издание сокращенно обозначается CMV)
3
Средневековым exempla посвящено широко известное исследование Гуревич А Я Культура и общество средневековой Европы глазами современников (Exempla XIII века) — М Искусство, 1989, а также отдельная глава в его же книге Гуревич А Я Средневековый мир культура безмолвствующего большинства — М Искусство, 1990 — С 135-160