И Тайке вдруг захотелось остановить время, чтобы навсегда запомнить этот миг: запах смолы, еловых веток и мандаринов, мигающие гирлянды огоньков и счастливые улыбки на лицах друзей.
Наступающий год будет прекрасным – в этом у неё больше не было сомнений! Тайка знала, какое желание загадает в новогоднюю ночь: попасть в Дивье царство, конечно же, – и она верила, что это непременно сбудется. Потому что чудеса случаются – особенно, когда их очень ждут.
– Так чего же мы стоим?! – вдруг спохватилась она. – Давайте скорее ёлку наряжать!
На следующий день Тайка проснулась от шорканья лопаты и кряхтения деда Фëдора за окном. Ночью Дивнозëрье замело. Вылезать из-под тëплого одеяла так не хотелось! Но завтрак сам себя не приготовит, эх…
Близился Новый год. На днях приезжала мама и привезла ярких пахучих мандаринов из города. Даже без косточек! Но новогоднее настроение так и не появилось. Нарядить ëлку тоже не помогло…
– Ненавижу быть взрослой, – ворчала Тайка, растапливая печь. – Вот так мечтаешь поскорее вырасти, а потом начинаются сплошные проблемы!
Она в сердцах брякнула заслонкой. Огонь не хотел заниматься. И всë как-то не ладилось. Снег ещё этот дурацкий…
– Ты чаво бушуешь? – высунулся из-за печки заспанный и угрюмый домовой Никифор.
– Ой, прости! – Тайка неожиданно для самой себя всхлипнула. И чего расстроилась? Подумаешь, печка не растапливается.
– Дрова, что ль, отсырели? – Никифор надел лапти, по-хозяйски отодвинул Тайку. – Дай-ка подсоблю.
Легко ему говорить – пальцами щëлкнул, искорки побежали и… Ой, потухли!
– Чавой-то оно не слушается? – пробормотал Никифор в бороду. – В собственном, понимаешь, доме.
Он подтянул штаны, подпоясанные узорчатым пояском, засучил рукава, поплевал на ладони. Щëлк – и снова ничего.
– У-у, дурацкие дрова! – погрозил печке кулаком домовой. Неудача явно задела его.
– Чё это вы делаете? – в печное устье сунулся невесть откуда взявшийся Пушок и, получив от Никифора звонкий щелбан, заорал: – Эй! Драться-то зачем?!
– А ты чаво под руку лезешь? Ворожить мешаешь.
– Да ты уже не ворожил.
– А вот и нет!
– А вот и да!
– Перестаньте! – прикрикнула Тайка. – Ещё не хватало поссориться перед Новым годом.
– Лучше взгляните, что я нашёл.
Пушок, поворошив угли лапой, достал клочок красной ткани. Тайка наклонилась поближе и ахнула:
– Это же колпачок! У нас что, завелись печные гномы?
– Таких не бывает, – зло буркнул домовой. – Это небось Ванёк-снегирёк оставил.
– Никифор, ну я же пошутила. Чего ты огрызаешься? – Губы опять предательски задрожали. Да что ж такое? – И, кстати, у Ваньки не было шапки. И размерчик не его: в человеческом обличье маловата будет, а в птичьем – велика.
– Прости, Таюшка-хозяюшка, – потупился Никифор. – Чавой-то я сам не свой. Гномы энти ещё… Отродясь на нашей землице их не бывало.
– А я знаю, кто это потерял, – Пушок поправил несуществующие очки. Ну всё, сейчас начнëт умничать. – Это был не гном, а шуликун.
– Звучит как «фулюган», – хихикнула Тайка. Ей слово было незнакомо, а вот Никифор хлопнул себя по лбу:
– От же ж! Как я мог запамятовать?
– Да потому что они редкие. И только перед зимними праздниками являются. – Пушок сиял от гордости. Никифор не догадался, а он догадался! – И Тая права: шуликуны те ещё фулюганы. Знаешь, зачем они приходили? Новогоднее настроение у нас свистнули. Фьють – и нету!
Домовой вздохнул, щëлкнул пальцами, и дрова наконец-то занялись. Впору бы порадоваться, но Тайке было совсем не весело. Новогоднего настроения она и впрямь за весь декабрь так и не почувствовала. Сперва снега не было, а теперь… Одна морока с этими праздниками. Надо убирать, готовить угощение, подарки покупать. Не то что в детстве! Когда веришь в Деда Мороза и до самой темноты слушаешь: не хлопнет ли калитка, не скрипнет ли снег под окном, не всхрапнëт ли лошадка, запряжëнная в сани, не звякнет ли колокольчик? Теперь она знала, что Дед Мороз и в самом деле существует, только ëлка почему-то всё равно не пахнет и ëлочные игрушки какие-то ненастоящие…
– Бабушка мне о шуликунах не рассказывала, – бросила она, сплетая руки на груди. – Вы их не выдумали?
– Обижаешь! – фыркнул Пушок. – Семëновна шуликунов не видела потому, что те долгие годы из Волшебной страны не высовывались. Боялись. Решили как-то, понимаешь, подшутить над Кощеем. А тот разгневался да загнал их аж за Кудыкину гору.
– Что, и такая есть?
Тайке всё казалось, что коловерша её разыгрывает. А потом как закричит: «Ага, попалась!»
Но Пушок с серьëзным видом кивнул: