– Угу, на самом краю Нави. Откуда знаю? Папка рассказывал. Я сперва тоже думал, что это сказки, пока однажды не поймал блудного шуликуна. Думал, мышь, а оказался человечек в кафтане. Ух и вредный! Его свои же с Кудыкиной горы за дурной характер выперли, представляешь?
– Надеюсь, ты его не съел?
– Я что, дурак – жрать всякую гадость? Поймал и папке отнëс. А тот его допросил с пристрастием. Дело как раз окрест Самой Тëмной Ночи было. И оказалось, что шуликун пришёл, чтобы наше праздничное настроение украсть.
Пушок от негодования захлопал крыльями так, что уронил стоявшую у печи кочергу. Тайка поморщилась от грохота.
– И что же было дальше?
– А ничего. Пока старшие думали, как наказать негодяя, тот смылся. И праздник не задался. Все смурные ходили да злые. Я по хвосту получил ни за что ни про что. А вскоре на нас жар-птицы напали, и я оказался в Дивнозëрье. Вот я думаю: не шуликун ли нас врагу сдал? Или просто беду накликал?
– Я слыхал, энти могут, – кивнул Никифор. – Был и у нас случай. Сам не видел, но Лукьян Лукьяныч – старейший из местных домовых – рассказывал, мол, явились в предновогодье шуликуны энти. На постой попросилися. Дескать, сами мы не местные, поможите, добрые нелюди. Ну, их пригрели, чарочкой угостили да хлебами свежими. А с утра глядь – праздничного настроения как не бывало! Вдобавок в одном доме куры нестись перестали, в другом бельë прямо с верëвки пропало, в третьем вилок недосчитались. Наши тогда собрались да намяли бока воришкам. А Лукьяныч сказал: увижу ещё раз красношапых – прибью. Вот они и прячутся. Где-то в лесу живут, но на глаза не показываются.
– Выходит, ты их сам никогда не видел? – Тайка почесала в затылке.
– Нет. Но Лукьянычу верю.
– А что же Гриня их не приструнит, если они в лесу?
– Дык грю: спят летом красношапые. Всё у них наоборот, не как у приличной нечисти. – Никифор осуждающе цокнул языком.
– Понятно. Значит, придëтся найти их и заставить вернуть украденное. А то ишь, распоясались! – Тайка в сердцах стукнула кулаком о ладонь.
Выходит, бабушку шуликуны боялись, а её сочли неумехой. Ничего, она им ещё покажет, на что способна маленькая ведьма! Дивнозëрье сейчас под её защитой, значит, ей и разбираться.
– Детектив Пушок готов к оперативному выезду. То есть вылету! – Коловерша взмахнул крыльями.
– А детектив знает, где искать злоумышленников? Лес-то большой, – прищурился Никифор.
Пушок повесил нос:
– Э-э-э… Никак нет. Но Тая знает. Правда, Тай? У нас же есть шапочка. Значит, чтобы найти владельца, нужно какое-нибудь заклинание.
Коловерша не ошибся, такое заклинание в бабушкиной тетрадке и впрямь было. Только на страницу что-то капнуло, и чернила растеклись. Там, где слова нельзя было прочитать, Тайке пришлось импровизировать.
Она взяла блюдце, положила на него колпачок, свежее румяное яблоко и заговорила нараспев:
– Покатись-ка, яблочко, сделай круг – ни снегов не бойся, ни лютых вьюг. До того, кто прячется, дотянись. Потерявший шапочку – появись!
Никифор одобрительно крякнул, когда по фарфоровой поверхности пошла рябь, а затем показались очертания заснеженных деревьев. Жаль, этим всё и ограничилось.
– Наверное, я что-то не так сделала… – вздохнула Тайка.
– Или шуликуны слишком хорошо прячутся. Наколдовали себе защиту, панимашь! – Домовой погрозил блюдечку пальцем.
– А что думает господин детектив?
– Я?.. – Пушок закашлялся, подавившись яблоком.
– Господин детектив материалы дела жрать изволит! – хохотнул Никифор.
– Я подумал, оно больше не нужно, – сконфузился коловерша. – Кстати, вон то дерево кажется знакомым.
Он ткнул когтем в уже начавшее исчезать изображение.
– Ой, и правда! – захлопала в ладоши Тайка. – Это же раздвоенная сосна. Мы там летом грибы собирали!
– Там и перекрëсток лесных дорог, и ручей рядом. А шуликуны и то и другое любят. Уже можно объявить оперативный вылет? – Пушок дождался кивка от Тайки и на радостях пробуксовал когтями по полу. – Ух-ух! Погнали! Колпачок не забудь! Будет чем выманивать гада из сугроба. Возьмём его тëпленьким!
До раздвоенной сосны пришлось идти на лыжах. Это Пушку легко – раскрыл крылья и полетел, а Тайке пришлось пробираться по настоящей снежной целине. Пока они шли, наступили сумерки. Но коловерша сказал, что это даже хорошо: шуликун ни за что не покажется при свете дня.
– А ты уверен, что он захочет вернуть свою шапку?
Тайка с сомнением огляделась. Свежие сугробы пестрели птичьими следами. Как угадать, под которым из них прячутся вредные воришки?
– Конечно, захочет. Он что, дурак – зимой без шапки ходить? – фыркнул Пушок.