И через всю историю звучит этот крик: Уйди! Ты стоишь на нашем пути к благополучию, к беспечности, к забвению… Это говорит через всю историю человеческий род. А мы? Неужели мы единственные, с небольшой горсточкой учеников, этого страшного слова, прямо или косвенно, никогда не говорим и никогда не сказали? Вспомним притчу Христову об овцах и козлищах: разве не приходил к нам человек в нужде, и разве мы не говорили ему: «Уйди!»? Человеку нечего было надеть, но мы ему отвечали: Поношенного у меня ничего не осталось, а нового, хорошего, я тебе, конечно, отдать не могу – уйди!.. Не подходил ли к нам нищий на дороге, и не отвечали ли мы ему, держа в сумке купленную еду: Я истратился, не могу тебе дать ничего… Из сумки мы ничего не вынули, из кошелька ничего не дали; сказали: Уйди… Или просто, что, может быть, еще страшнее, нарочно его не увидели, прошли мимо, скользнули взором, так что он знал, что мы его видели, но что он для нас не существует; из бытия прогнали его в небытие… Бывает, что и вор, и преступник постучится в нашу дверь: я прямо из тюрьмы, мне нужно немножко денег, мне надо одеться, чтобы найти работу… И сколько раз такой человек слышал от мнимого верующего: С такими, как ты, я не общаюсь, – уйди!.. Сколько раз бывало, что надо было в больнице посетить больного – но нет! – там можно заразиться, туда лучше не идти! Пусть он идет своим путем – а с моей дороги уйдет!..
Так было когда-то, когда в декабрьскую ночь пожилой мужчина, который вез с собой молодую беременную Мать, стучался во все двери вифлеемские; ни одна дверь не открылась: у нас тихо, у нас тепло, мы собрались семьей – чужой нам не нужен; ищи другого пристанища, уйди в ту пещеру, в загон, где бедняки держат своего вола, осла: от нас уйди!..
Сколько раз бывало в жизни каждого – в моей и вашей, – что человек с горем приходил, когда у нас на душе была весна, и ему говорилось: Уйди, не отравляй нашу радость! В нашем доме брак, в нашем доме именины, в нашем доме ликование – не омрачай этой радости: так мало ее бывает!.. А бывает, что человек придет в дом горя, и ему скажут: Уйди! У нас темно, и у нас горя вдоволь – не прибавляй, чаша полна, через край переливается – уходи от нас!..
И так можно было бы образов, примеров дать без конца, не из чужой жизни – из своей, из моей, из вашей… И так поступили со Христом; а Спаситель не сказал ли нам: Что вы сделали одному из малых сих, вы сделали Мне?.. Значит, мы Ему говорили: Уйди! Ты нас лишаешь того, что нам дороже Твоего присутствия и тех, кого Ты так возлюбил, что Ты за них отдал Свою жизнь, Свою страшную Гефсиманскую ночь, Свое телесное распятие, оставленность Богом на кресте; все это мне нипочем: Ты их так любишь – не я…
Мы не говорили: «Распни, распни Его», но разве, когда человек умирает от голода, когда человек истосковался в одиночестве, когда он брошен, когда ему места нет среди людей, как Христу не оказалось места даже умереть в граде Иерусалиме, – разве это не прикованность ко кресту, не распятость, не смерть оставленности, медленная, порой горькая смерть, когда раньше тела умрет вера в человека и вера в Бога, умрет и погаснет надежда, потускнеет и умрет любовь…
Вот о чем говорит эта такая привычная нам притча; весь этот рассказ ведет к тому, что сказано было Христу в момент, когда Он явил Свое сострадание, и милосердие, и любовь, и Божественную силу: Уйди, Ты у нас отнимаешь земное, а небесного нам не нужно… Вспомним слово Спасителя и опомнимся: Ищите прежде Царствия Божия – и все приложится; и именно приложится: не отнимется, но найдет свое место там, где небо на земле, и будет тогда полнота…»
ЧУДО КАК ВОССТАНОВЛЕНИЕ БОГОМ ЗАДУМАННОГО ПОРЯДКА В МИРЕ
Выше мы говорили, что чудо – это препобеждение законов природы силою Божией.
Но можно посмотреть на этот вопрос и под другим углом зрения. Как говорит митрополит Антоний (Блюм): «сущность чуда состоит в том именно, что человеку и природе вокруг него возвращается свобода быть собой, не быть во власти зла, господствующего на земле». Об этом же говорит архиепископ Иоанн (Шаховской): «Чудесное лежит в основании всех вещей… Среди творения оно составляет правду его высшего бытия. Падение наше есть уход от чудесного».
Мы знаем лишь мир, поврежденный грехом, непослушный Богу, отступивший от Бога. Быть может, чудо и есть не что иное, как возвращение мира к послушанию Богу…