Чудеса и катастрофы Вселенной

2
Тогда из холодных болот
Навстречу сохатый встает,
Хранитель сосновых угодий,
Владыка косматых лосих, —
Он медленным ухом поводит,
Он медленным глазом косит,
Он дует шелковой губой,
Он стонет звериной трубой,
Из мхов поднимая в огни
Широких рогов пятерни…
Он видит: над хвойным забором,
Крутясь, выплывает из мглы
Гнездовье из блеска, в котором
Ворчат и клекочут орлы…
И ветер нездешних угодий
По шкуре ожогом проходит,
И льется в тайгу из гнезда
Багровая, злая вода.
Лесов огневые ворота
Встают из крутящейся мглы,
Пожар поднимает болота
И в топь окунает стволы.
Играет огонь языкатый
Гадюкой, ползущей на зов, —
И видит последний сохатый
Паденье последних стволов.
3
Медведя и зверя туга —
О ком ты взыскуешь, тайга?
Как мамонт, встает чернолесье,
Подняв позвонки к облакам,
И плюшевой мерзостью плесень
По кряжистым лезет бокам…
Здесь ястреб гнездовья строит,
Здесь тайная свадьба сов,
Да стынет в траве астероид,
Хранимый забором лесов.
На версты, и версты, и версты,
Промозглым быльем шевеля,
Покрылась замшелой коростой
В ожогах и язвах земля…
Но что пешеходу усталость
(О, черные русла дорог!) —
Россия за лесом осталась,
Развеялась в ночь — и умчалась,
Как дальнего чума дымок…
Бредет он по тропам случайным
Сквозь ржавых лесов торжество;
Ружье, астролябия, чайник —
Нехитрый инструмент его.
Бредет он по вымершим рекам,
По мертвой и впалой земле…
Каким огневым дровосеком
Здесь начисто вырублен лес?
Какая нога наступила
На ржавчину рваных кустов?
Какая корявая сила
Прошла — и разворотила
Слоистое брюхо пластов?
И там, где в смолистое тело
Сосны древоточец проник, —
Грозят белизной помертвелой
Погибших рогов пятерни.
Кивает сосенник синий,
Стынет озер вода;
Первый предзимний иней
Весь в звериных следах.
Волк вылезает из лога
С инеем на усах…
Да здравствует дорога,
Потерянная в лесах!