- Не делай такое серьезное лицо, когда пьешь, - вдруг сказала Сашка. - А то у меня чувство, что мы не бухаем, а скорбим о судьбах мира.
- А чем одно мешает другому?
- Мать, ну ты оглянись, мы все-таки в Питере, когда тут скорбеть. Впрочем, если очень надо, можно сходить на кладбище к Цою.
- Светлая мысль, - согласилась Леська.
* * *
Непонятно, что заставляло их до сих пор приходить на эту могилу. Может быть, ностальгия по их первому приезду в этот город, когда на каждом углу парни в косухах играли на гитарах и пели песни "Кино". Или чувство единения с остальным такими же неформалами, которые каждый год в памятные даты съезжались к месту захоронения. Или это просто стало своеобразным ритуалом, когда им удавалось попасть в Питер вместе.
- Тут все так же, - с непонятной то ли грустью, то ли удовлетворенностью вздохнула Сашка, глядя на заваленный цветами памятник.
- Не пойму, ты чем-то недовольна? - осторожно уточнила Леська.
- Перемен... Он всю жизнь ждал перемен... А тут все всегда будет одинаково.
Леська не нашлась что ответить на эти сетования.
Людей почти не было. Какое-то время рядом стояли еще парень и девушка, вдалеке на аллее кто-то пел под гитару. "Через неделю тут будет народу - не протолкнуться, - думала Леська, - через неделю, на дату рождения".
Светлые питерские сумерки опять ввели их в заблуждение. Опомнились они уже ближе к полуночи, когда выяснилось, что скоро закроется метро.
- Черт, я была уверена, что еще только часов восемь, - с досадой пробурчала Сашка.
- Пойдем же, - тянула ее подруга.
- Подожди, давай еще глянем, кто там поет? Может, мы его знаем, хоть поздороваемся. А то что тут так пусто и скучно.
Отговорить общительную и иногда не в меру дружелюбную, как щенок лабрадора, ведьму не представлялось возможным, и Леська молча шла за ней по аллейке, когда пение внезапно смолкло.
- Все, концерт окончен, - сообщила она в спину подруге. - Идем обратно.
Донесшийся до них вопль ужаса, внезапно оборвавшийся, заставил застыть на месте.
- Уже не скучно, - вполголоса заметила Леська ведьме. К ним приближался поспешный топот, и прежде чем они успели решить, куда двигаться дальше, из кустов выломился запыхавшийся человек с гитарой за спиной и, не успев затормозить, сбил Сашку с ног.
- Аааааа! - заголосил он, пытаясь вскочить, но запутавшись в конечностях. Налицо была крайняя степень истерики, а на нюх - изрядная стадия опьянения.
- Успокойся, придурок! - зло прикрикнула ведьма, которой нервно трепыхающийся гитарист мешал подняться. - И слезь с меня уже!
- Люди! - с небывалым облегчением в голосе завопил парень. - Живые люди! - он трезвел на глазах, но от паники это, к сожалению, не помогало. - Бежим отсюда, там...
- Поздно, - тихо сказала Леська, глядя поверх кучи малой. Из кустов появилась голова. Узкая вытянутая морда со светящимися алыми глазами. Кусты затрещали, пропуская поджарое волчье тело.
Музыкант попытался завопить снова, но ведьма решительно пнула его ногой в бок, и он замолчал, ловя ртом воздух. Оба так и остались сидеть на земле.
- Кто это? - негромко спросила Сашка.
- Гуль, - так же ровно и без интонаций ответила Леська.
- И чем их?
- Да чем угодно.
За первым гулем появился второй, а из кустов высунулась морда третьего. Леська не стала больше ждать, вскинула руку, сделав жест, будто наматывает на кисть веревку, и прошипела приказ. Ближайшего гуля перекрутило невидимой сетью, он взвыл, забился, пытаясь вырваться, но Леська медленно с усилием сжимала ладонь в кулак. Сашка швырнула молнией в другую нечисть, и гуль закатался по земле, гася тлеющую шкуру. Леськин противник как раз упал перекрученной тряпкой, когда подпаленный и доселе сидящий в кустах одновременно прыгнули. Леська взмахнула рукой - ближайший к ней нападающий дернулся будто от пощечины и упал на землю, не закончив прыжок. Сашка же дождалась, когда второй приблизится и, игнорируя вцепившегося ей в ногу музыканта, сорвала с шеи амулет на крови оборотня и швырнула гулю в морду. Сработало не хуже, чем когда-то с химерой. Это темное создание было гораздо слабее искуственно созданного магом, гуль взорвался сразу, без лишних уговоров. Ведьма повернулась к подруге - помочь, но помощь уже не требовалась. Третье волчье тело на земле медленно превращалось в грязь.