Не то чтобы Илья избегал Лию, но видеть ее в последнее время было трудно. Недавно Лия между делом сообщила, что Максим — ее парень — сделал ей предложение. И она согласилась — теперь пребывала в предсвадебных заботах. А это означало одно — вскоре даже с мечтами о ней можно распрощаться.
И как так вышло, что зная ее вот уже шесть лет, будучи влюбленным в нее вот уже шесть лет, он так и не признался ей. А теперь и смысла нет. Поздно.
Лия была старше Ильи на пару лет, и познакомились они, когда ему только-только исполнилось девятнадцать, а ей — двадцать один год. Она училась на журналистике и уже работала в молодежном журнальчике, он же маялся дурью на физико-математическом, понимая, что поступил туда не по велению сердца, а по настоянию родителей, и оттого томился, кое-как сдавая зачеты и экзамены. Илья фотографировал, наверное, лет с десяти, и отчаянно мечтал сделать фотографию своей профессией. Причем его привлекали именно репортажные съемки. И наткнувшись в киоске на первый городской молодежный журнал, рискнул предложить главному редактору свои услуги. Так и познакомился с Лией.
Воспоминания о ней распадались на куски. На отдельные обрывочные эпизоды.
— Всем привет! — Илья вошел в офис, разделенный перегородками, и смело поздоровался с не особо заинтересованными в новом коллеге сотрудниками редакции. — Где я могу найти Лию?
— Там, — махнула рукой куда-то в сторону девушка-дизайнер, не отрывая напряженного взгляда от экрана компьютера. «Видимо, верстает что-то срочное», — подумал он, взглянув мимоходом на монитор — там «висели» открытый пасьянс «Паук» и переписка в скайпе. Илья хмыкнул и прошел в указанном направлении.
Сначала он увидел аккуратные босые ступни с ярко-розовым маникюром, лежащие на столе, затем стройные ноги и только потом — лукаво прищуренные глаза, следящие за его удивленным взором, и чуть насмешливую улыбку на крупных губах.
— Ты новый фотограф? — раздался веселый голос.
Илья кивнул, растерявшись. Лия не била наповал красотой: широкоскулое лицо, светлые, всего на тон темнее волос брови, нос с горбинкой, но глаза… Серо-голубые, миндалевидные, живые — через них словно транслировался безудержный источник космической энергии. И сама вся маленькая — не больше метра шестидесяти, как будто игрушечная. Она была одета в широкую цветастую майку, сползающую на одно плечо, и защитного цвета коротенькие шорты — стоял неожиданно жаркий июнь.
Стол Лии был завален распечатками статей, журналами и в целом находился в полном беспорядке, на экране монитора с загадочным выражением на лице красовался Гари Олдман, а у нее за спиной на стене висел большой плакат из «Бешеных псов».
— Ну, пошли кофейку, что ли, выпьем? — резво соскочила со стула Лия, вдела ноги в шлепки, схватила объемную сумку и стремительно направилась на выход. Илья поплелся следом за ней.
Около двух часов они просидели на летней веранде кафе неподалеку от редакции, выпив, наверное, пять чашек кофе… Болтали. Обо всем на свете. Захлебываясь словами, перескакивая с темы на тему, давясь смехом и обмениваясь понимающими взглядами. Лия была своей в доску — интересы сходились, буквально, по каждому важному для Ильи пункту. При этом она нисколько не кокетничала, не флиртовала, вела себя просто и естественно, как будто они уже сто лет знакомы, и секретов и запретных тем между ними быть не может.
Потом Илья долго провожал Лию до дома: они останавливались то посреди проспекта, то возле набережной озера, то перед витриной магазина. И никак не могли разойтись, стоя перед ее подъездом. Обменялись номерами телефонов, обсудили план совместной работы на ближайшие дни.
Назад Илья шел словно в тумане. Все вокруг казалось смазанным, расплывчатым — не в фокусе. Лия вскружила ему голову, лишив ясности рассудка. И то чувство, которое мгновенно вспыхнуло в его сердце, было отличным от тех, что он раньше испытывал к девушкам: Илья не мечтал затащить ее в постель или присвоить себе. Его грела лишь одна мысль о том, что она есть. И теперь они вместе работают. Торопиться некуда — можно смаковать общение с Лией в предвкушении чего-то большего.
Одного Илья не учел… Что Лия может уже с кем-то встречаться. И даже больше… Что даже с кем-то встречаясь, она магнитом постоянно может притягивать к себе множество заинтересованных в ней парней.
Харизма… Кажется, так это называется.
Саши, Сережи, Васи, Вани, Миши, Кириллы, Максимы… Куча парней-приятелей, которые без конца звонили ей, куда-то звали, приходили в редакцию. Лия никого из них не выделяла, со всеми общалась чисто по-дружески, будучи на редкость какой-то правильной. Но легче от этого не становилось, потому что Илья стал частью всех этих вечно роем вьющихся рядом с ней ребят.
Один из многих, к кому Лия относилась ровно положительно. С улыбкой, с человеческим интересом, без двусмысленности.
Любовь Ильи к Лии постепенно переросла в некую молчаливую одержимость.
Слишком много мучительных моментов, когда она, к примеру, в толпе народа на фестивале хватала его за руку, чтобы не потеряться, клала голову на плечо и дремала на каком-нибудь скучном мероприятии, стояла, облокотившись сверху на спинку кресла и почти соприкасалась с ним щекой, комментируя отбор фото. Достаточно чуть повернуть голову и можно коснуться ее губ. Так близки и недостижимо далеко.
Илья не без облегчения выдохнул, когда журнал обанкротился, штат распустили и вроде как их пути-дороги должны были после этого разойтись.
Не разошлись. Лия позвонила ему через пару дней и предложила вместе сходить на собеседование в холдинг: там постоянно шел набор штатных сотрудников в многочисленные и разные по профилю издания. Илья согласился. Оказалось, что не видеть ее гораздо труднее, чем видеть.
Их приняли: Лию с распростертыми объятиями взяли на должность ведущего журналиста и выпускающего редактора, Илью — штатником-фотокорром на несколько газет. Теперь они значительно меньше проводили времени вдвоем, но зато в традицию вошли каждодневные совместные обеды и бесцельные прогулки после работы.
Как будто между ними существовала некая прочная нить, которую никак не удавалось перерезать.
Иногда в минуты полного отчаяния, изнывая от тоски, Илья оставлял на стене ее профиля в ВК откровенные песни с почти прямым признанием в любви.
«Что ты этим хочешь сказать, ммм?» — писала ему Лия и смайлик с подмигиванием.
«Ничего, просто отличная вещь», — обычно отвечал он, как всегда испуганно пряча сердце под замок, потому что стать одним из числа многочисленных поклонников не хотел. Не хотел услышать отказ и потерять возможность быть с ней рядом. Хотя бы в качества верного приятеля. Собачки на поводке, готовой броситься по любому зову хозяйки хоть на край света.
Френдзона — смиренно принимал он свое положение и отшучивался с независимым видом от неудобных вопросов близкого друга Андрюхи, который удрученно качал головой, наблюдая за его метаниями, и бурчал: «Да просто переспи с ней и успокойся!»
Однажды Лия потащила его с собой в какой-то «классный» стоковый магазинчик в маленьком подвальчике. Вместо обеда.
Набрала кучу барахла на примерку и скрылась за шторкой, которая оставляла существенную щель. Илья всеми силами старался не подглядывать, но глаза сами возвращались к отрезку предательского зеркала, где девушка, стоя к нему лицом, разглядывала свое отражение в очередном платье. Потом решительно стягивала его, обнажая грудь без бюстгальтера — она их редко носила, со смехом признаваясь, что это невероятная пытка. Илья видел ее нагую спину, белые трусики и поджимал губы, чувствуя, как неуютно становится в области паха, когда натыкался взглядом на небольшую упругую грудь.
Это видение сводило с ума ночами, и ни одна случайная подружка на раз не могла его перебить, стереть, уничтожить. Как же часто Илья представлял, что заходит в тот день в примерочную, обнимает Лию со спины, целует за ухом, скользит руками по ее плоскому животику, выше — стискивает, мнет… А она разворачивается к нему, смотрит своими озорными серо-голубыми глазами и шепчет: «Давай прямо здесь!»