- Это она. Носорога. То есть носорожа, - сказал Мефодий.
- Какая-какая рожа? - пролепетал Авося, поняв, что радоваться рано.
- Надо говорить не носорожа, а носорожиха, - поправил Митя Мефодия.
- Вот видишь, и Митя подтверждает, что это носорожиха. Как тут она родилась, так тут и жует, - обратился Мефодий к Авосе.
- Ч-ч-чего жует? - спросил Авося, заикаясь.
- Добычу, конечно, что же еще, - с видом знатока объяснил Мефодий.
- Я думаю, - сказал Авося и задумался, что он делал только в самом крайнем случае. - Я думаю, что мы очень спешим, - и Авося нервно подергал Митю за рукав, потому что он вдруг вспомнил, что они потеряли много времени и так и не нашли чудо.
- Куда это вы спешите? - спросил зазаборный голос. - Спешить не надо. Тише едите - больше будете!
- Тише едете, - поправил Митя.
- Ничего подобного. Даже если ехать очень тихо, больше от этого все равно не станешь, - возразили из-за забора.
Мефодий многозначительно посмотрел на Авосю и сказал страшным шепотом:
- Понял? Она свою жертву съедать не спешит. Она ее сначала откармливает, чтобы больше было.
Авося еще не решил, кем лучше быть: добычей или жертвой, но на всякий случай втянул живот.
- А вы, значит, за помидорами явились? Как не стыдно! - ни с того ни с сего сказал зазаборный голос.
- З-з-за какими помидорами? - спросил Авося.
- И почему нам должно быть стыдно? - спросил Митя.
- Потому что помидоры - мои, а воровать нехорошо! - сказала хозяйка забора.
- Не нужны нам никакие помидоры. Мы пришли за чудом, - объяснил Митя.
- Знаю я такие чудеса: приходят тут всякие, а потом помидоры пропадают.
- Зачем нам воровать какие-то помидоры? - пожал плечами Митя.
- Как зачем? Даже маленькие дети знают, что на Кудыкину гору идут воровать помидоры, - объяснил голос из-за забора. - И еще мой забор снести пытались. Ай-ай-ай!
- Мы не пытались. Честное-пречестное слово! Просто мы не рассчитали. Дорога укоротилась слишком сильно, вот мы нечаянно и налетели на забор.
- Да, не рассчитать - это нехорошо! Как говорится, семь раз отмерь один раз отъешь!
- Чего это она все про еду да про еду, как будто больше и поговорить не о чем, - буркнул себе под нос Авося, которому эта беседа почемуто не нравилась.
Хотя Авося говорил очень тихо, носорожиха его услышала и сказала:
- А про что же еще говорить, как не про еду? Всякое жвачное вам скажет, что про еду говорить интереснее всего!
- А вот и нет! В мире ужас сколько всего интересного, о чем можно говорить! - возразил Митя.
- Какое мне дело до вашего мира? Мне изза забора все равно ничего не видно, - фыркнула хозяйка забора.
- А зачем нужен такой забор, из-за которого не видно ничего не свете?
- Как зачем? О тебе же забочусь. Если бы у меня был маленький заборишко, то тебе, поди, захотелось бы на него влезть, а потом бы ты упал и того и гляди расшибся бы. Вот что может случиться, если забор маленький! А на большой забор никто не полезет, а значит, и не расшибется.
- Но ведь за забором скучно жить, - сказал Митя.
- Еще как скучно! Но без забора-то нельзя.
- Почему? - спросил Митя.
- Мал еще, чтобы рассуждать, - сказал голос из-за забора. - Лучше бы сказал, что мне делать, а то ведь и правда со скуки помереть можно.
- Может, надо позвать кого-нибудь в гости? - предложил Митя.
- Ну да! А вдруг этот кто-нибудь забудет дома пообедать, прежде чем идти в гости? Ведь беседовать на голодный желудок не очень интересно, правда?
- Правда, - сказал Митя.
- Вот видишь. А зачем же тратить время на разговоры с неинтересным собеседником?
- Я тоже думаю, что нечего тратить время. Нам пора идти, - оживился Авося.
- Подождите, - взмолилась хозяйка забора. - А может быть, вы не очень голодны? Тогда я могла бы пригласить вас на обед.
- На какое блюдо? - насторожился Авося. - Я совсем не хочу на обед.
- Тем более. Если вы обедать не хотите, то зайдите, не уходите!
- Ну что ж, мы могли бы зайти на минуточку, - сказал Митя и подумал, что никогда в жизни не получал такого странного приглашения.
- Вот и хорошо! Тем более что за минуточку вы все равно много не съедите. Идите к калитке, я вам отопру.
Митя подошел к калитке. Мефодий оттеснил его и отважно встал впереди. Только Авосю приглашение не заинтересовало.
- А мне и тут не плохо, - сказал Могистр. - Я вообще больше всего на свете не люблю ходить в гости.
За забором послышался лязг засова, скрежет отодвигаемой щеколды, щелканье ключа в замке, и наконец калитка приоткрылась. В ней показался сначала чей-то глаз, потом рог и пол-уха, потом еще один глаз, а уж после этого в калитку просунулась голова... коровы.
Корова сначала внимательно оглядела друзей, а потом сказала:
- Проходи по одному.
Авося изумленно уставился на хозяйку дома.
- Так это же корова, - сказал он.
- А кто же еще? Читать, небось, умеешь? - Корова указала на висящий над калиткой фонарь с адресом.
Митя прочитал:
КУДЫКИНА ГОРА, ДОМ 1, ЖАДИНА-ГОВЯДИНА
- А ты говорил - носорог, - Авося укоризненно посмотрел на Мефодия.
- Но голоса-то похожи, ничуть не смутившись, ответил тот.
- Ну что ж, в гости так в гости, - сказал Авося и резво проскочил в калитку первым.
ГЛАВА 14. ЖАДИНА-ГОВЯДИНА
Во дворе стоял большой дом, на котором Митя прочитал странную надпись:
МОЙ!
- Зачем это? Не буду я ничего мыть, - сказал Мефодий, потерев передние лапки о собственные бока. С тех пор как однажды Митина мама вымыла его со стиральным порошком и потом повесила сушиться, прикрепив прищепками к бельевой веревке, Мефодий испытывал непреодолимое отвращение к мытью.
- Это значит - мой дом, - пояснила Жадина-Говядина.
- А чего его мыть? Он и так чистый, - сказал Авося.
И тут друзья увидели, что и на траве, и на деревьях, и на заборе всюду, где только можно, красовались таблички с надписями "МОЙ", "МАЯ", "МАЕ", "МАИ".
- Тут все мое, - самодовольно сказала Корова. Митя хотел было спросить, зачем нужны таблички, если она все равно живет здесь одна, но тут увидел на террасе дома накрытый стол, а так как за время путешествия он уже успел проголодаться, то было не до вопросов.
Друзья подошли к столу. Жадина гостеприимно усадила гостей на один край стола и придвинула закуски поближе... к другому краю стола.