Он больно ткнул Олегу, дубинкой в живот. Он согнулся от боли, взглянул на хозяина и его охранников. Все четверо, смотрели на него молча и угрюмо, затем, хозяин скривил лицо в ядовитой усмешке: - Ладно, сегодня я добрый, прощаю вас, сейчас вам принесут воды, и пошел к двери.
- Ужин рабам, сегодня не положен, потому, что вы проспали целый день. А у меня, кто не работает, тот не ест – с кавказским акцентом, зло и пренебрежительно сказал он, и гордо выпрямившись, вышел, заперев за собой дверь.
Спустя некоторое время, дверь сарая приоткрылась, и в нее на порог, поставили цинковое ведро, с водой. В ведре, заменяя кружку, плавала половинка от отрезанной пластиковой бутылки. Когда все напились воды, один уз мужчин, прокашлявшись, предложил: -
- Ну, что, мужики, знакомиться будем? Я Саня, а это Алексей.
Олег, мучительно растирая руками свои виски, растерянно проговорил – Я ничего не помню, и даже не знаю, как меня зовут. А почему мы рабы?
Захотелось свежего воздуха, с
ветерком. Набрать полную грудь, чтобы она гудела.
- Я тоже не помню, как меня зовут, но мне нравится имя Саша, вот я и назвал так себя. А этот урод хозяин, вообще нас никак не называет, только показывает на тебя пальцем, и кричит: - Эй, раб.
Все сидевшие мужчины молча прислушивались к их разговору. Постепенно выяснилось, что Санек и Алексей, так они называли между собой друг друга, находятся здесь с начала весны. Вначале возле будущей постройки, сложили, высокий, высотой, два метра, кирпичный забор, теперь заставляют строить дом. Этот урод хвалится, что построит двухэтажный коттедж, но пока кладут стены первого этажа.
- Вы, что, сами все это строите? – угрюмо поинтересовался Олег.
- Нет, строят здесь местные. У них даже свой, доморощенный мастер есть. А мы, с Саньком, у них на подхвате, ездят на нас, все кому не лень. Считаемся подсобными рабочими, раствор замесить, кирпичи принести, воды, мусор убрать – с горечью в голосе сказал Алексей.
- А деньги вам за работу платят? – заинтересовался Иван.
- Издеваешься, да? Нам даже думать нельзя, потому, что хозяин не разрешает, он сам, за нас, думает. А деньги? Кто будет рабу деньги платить? Работаем за еду, да чужие обноски.
- Мы, находимся в Чечне? А как, называется этот поселок? – заинтересовался Стас.
- Мы и сами не знаем, где находимся. У рабочих спрашивали, они усмехаются и не отвечают, делают вид, что по-русски, не понимают – с тоской в голосе, ответил Леха.
На юге, темнеет быстро. Вот, кажется, еще только последние лучи солнца светили, и вдруг разом становится темно, словно задернули занавески. В сарае стало темно. С гор повеяло холодом, который проникал, сквозь щели.
- Свет здесь есть? Включи, Санек – попросил Олег.
- Нет, конечно, для рабов это непозволительная роскошь, говорит хозяин. Нас завели сюда, чтобы мы отдохнули и набрались сил для завтрашней работы – с печальной издевкой над своим бедственным положением, проговорил Алексей.
- Туалет-то хоть здесь есть? Или если попросишь, будут выводить? – со злостью в голосе спросил, Стас.
- Нам, тут вон в том углу, разрешили выкопать ямку, туда и ходим по нужде, мы эту яму, немного облагородили, чтобы не воняло, и мухи не залетали, вот и все удобства – мрачно откликнулся Саня.
- Так ведь темно, ничего не видно, можно и в яму провалиться – озабоченно проговорил Олег.
- Сейчас охранники включат свет во дворе, немного светлее, станет и, здесь, потерпите – с пониманием сказал Саня.
- Я сегодня свистнул у одного рабочего фонарик, попробуй, пригнувшись как можно ниже светить себе под ноги, охрана может свет и не заметить. Заметят, отберут фонарик, да еще и накостыляют за милую душу – едва слышно, предложил Алексей.
- Ладно, потерпим, чтобы не подводить никого. Дождемся когда охранники включат свет, тогда можно будет, посветить фонариком, чтобы ненароком, ни во что не вляпаться, хотя по моему, мы и так уже по уши в дерьме – с грубой иронией, сказал Саня.
Вскоре охранники вышли на обход территории и включили свет во дворе. В сарае стало немного светлее, и каждый из новоприбывших посетил тот уголок.
- Как я понимаю, кроватей здесь не предусмотрено. А одеяла есть хотя бы? Чем вы накрываетесь?
Алексей молча вытянул из, под себя какую-то хламиду, на которой лежал, и бросил Олегу. Так же молча и Санек вытянул из под себя рваную мешковину, и протянул вновь прибывшим.
- Мне здесь очень не нравится, и оставаться тут надолго я не собираюсь. Только вот знать бы, где мы, и кто мы. То, что я не раб, и никогда им не был, я знаю точно – тоскливо, но с вызовом в голосе, произнес Стас.
- Отсюда не убежишь, у охраны есть автоматы, сверху забора колючая проволока, видеокамеры понатыканы всюду, на ночь, огромных кавказских овчарок спускают с цепи – с каким-то надрывом, и безнадежной тоской, в голосе проговорил Санек.
- Ладно, мужики, поживем, увидим. Как говорила моя бабушка, утро, вечера мудренее. Голова болит, словно обручем стянута. Идеальное состояние, болевые сигналы, уже не принимаются, капитулирующей нервной системой. Инстинкт самосохранения, удалился, прихватив с собой страх и уныние – устраиваясь на соломе поудобнее, подытожил, Иван.
Вскоре в сарае все спали, тяжелым, беспокойным сном. Олега проснулся с первыми лучами солнца. Разбудило его какое-то движение во дворе. Он встал, подошел к окошку, и увидел, что все охранники, стоят на коленях, время от времени, поднимая к верху руки. Он не заметил, как рядом встал Санек.
- Утренний намаз. В это время они ничего не видят, и не слышат. Общаются со своим аллахом, милостей просят, у него, уроды – зло прокомментировал увиденное, и сплюнул в сторону.
Отстояв положенное время на коленях, двое охранников, взяв свои автоматы, направилась к их сараю.
- Ложись, будто спишь еще, они не любят, когда за ними подглядывают во время намаза – шепнул Санька, и шлепнувшись сам, потянул Олега за штанину. Тому ничего не оставалось, как сделать вид, что он еще спит.
Один охранник, открывает дверь, и входит в сарай, другой остается в дверях. Вошедший будит их звучными пинками, выводит их из сарая, и ведет с строящемуся дому. Вновь прибывшие пытаются задавать вопросы, но охранники только угрожающе, отмахиваются от них автоматами.
- Слушай, будь человеком, где здесь можно умыться – разозлился Олег.
- Русские свиньи не моются, они грязь любят – ехидно процедил охранник, сверкнув из-под бороды, белыми, крепкими зубами и добавил:
- шевелитесь свиньи, замешивайте раствор, несите кирпичи к стене, сейчас строители подъедут – приказал, как отрезал, бородач.
- К вашему сведению, свиньи, очень чистоплотные животные. Они никогда не гадят там, где спят, вашем же баранам, все равно где гадить. Кстати, перед работой, неплохо было бы позавтракать – миролюбиво заступившись за свиней, внес, свое предложение, Олег.
Под насмешливыми взглядами русских, охранник выругался, поднял автомат, уперев ствол в грудь Олега. Тот, внимательно поглядев на автомат, машинально отметил, что тот стоит на предохранителе.
- Откуда я знаю, про предохранитель? Почему я уверен в том, что все все знаю про оружие. Вероятно, даже когда-то, стрелял из автомата – зло, глядя в черные глаза, подумал он.
Охранник принес ведро с водой, в нем вместо кружки, плавала пластиковая бутылка разрезанная наполовину.
- Вот ваш завтрак – загоготал он.
- И обед, и ужин тоже – съехидничал второй.
- Чтоб вам тоже и так же, подавали ваши жены! – преувеличенно вежливо, улыбнулся Иван, и взял кружку, чтобы напиться воды. Охранник разозлился, и хотел, было огреть того дубинкой, но переключился на Олега, увидев, что тот, набрав воду в кружки, умывается ею, отойдя немного в сторону. Он толкнул его в спину автоматом, выбыл из руки импровизированную кружку, и сердито, сказал: - эта вода предназначена, только для питья. Учтите, это ведро воды вам на целый день. Больше никто вам не даст.
- Вот уроды! Мы, что в концлагере находимся? Поесть не дают, вода по норме. Так даже немцы над пленными, не издевались – возмутился Иван, ожидающий своей очереди, чтобы умыться.