– Наверное, – согласилась Миша.
– Ты вырастаешь, мы собираем мой рюкзак для путешествий, и ты отвезёшь меня на Землю! А там мы найдем либо твою маму, либо новую семью, которая захочет тебя оставить себе!
– Мне нравится! А есть сегодня мы что будем?
– Морковный кекс с кремом и вишневый мусс!
– ОООО! – выдохнула совершенно потрясенная перспективой Мишка.
И они начали жить. Вместе. Спокойная и размеренная жизнь Артемия закончилась. Мишка сносила мебель, жевала занавески и обои, рыла ямки в полу и стенах в поисках сокровищ. Таскала домой палки вишнево-лампового дерева и строила из них шалаши. Раскидывала по всей норке игрушки для купания и постоянно издавала какие-нибудь новые звуки. Даже ночью. Она ужасно боялась оставаться одна и повсюду ходила за зайцем, что привело к тому, что малышка серьезно потоптала зимние посадки моркови и зелени в огородике. Артемий раздражался и, тихонечко подвывая, убегал каждый раз в ванную и закрывался там от непрошенной гостьи, а она сидела под дверью, поскуливала и скреблась. Когда у Артемия кончалось терпение, и он покидал свое убежище, его ждало столь бурное и радостное приветствие, что сердиться после такого не оставалось никакого желания.
Заяц с ужасом ожидал дня, когда в очередной раз ему предстояло идти к Окололунным коровам за молоком.
– Гулять? – с надеждой спросила Мишка, собирающегося Артемия.
– Нет, – хмуро ответил тот.
– Гулять-гулять-гулять-гулять! – запела Мишка.
И натянула красную манишку, связанную ей специально зайцем, чтобы не мерзла, на Луне зимы суровые и ветреные. Артемий даже прицепила к манишке особый вязаный медальончик, на одной стороне которого было вышито «Мишка», а на другой «Левая сторона Луны, вишнево-ламповое дерево, Нора. Стучать один раз, спросить Артемия».
– Миша, ты дома! – сообщил крутящейся и сносящей, как обычно все вокруг, Мишке заяц.
– Гулять!
– Дома!
– Гулять!
– Дома!!!! – завопил изо всех своих заячьих сил заяц. – Идти долго и далеко, ты будешь убегать, я тебя не удержу, и ты потеряешься! Где я тебя потом искать буду?! А на Луне водятся Пыльные змеи и Кратерные чудовища. Они тебя за один щелчок зубов слопают и не заметят.
– Нет, не слопают. Я буду сопротивляться! Гулять-гулять-гулять-гулять! – и Мишка кубарем выкатилась за двери норы.
Заяц только устало покачал головой, схватил бидон для молока и новую порцию календулы и мяты для Окололунных Коров и выскочил следом.
Мишка естественно потерялась. Она бегала за вихорьками, ловила их лапами и сама не заметила, как убежала слишком далеко, а Артемий не сумел ее догнать.
– Ой! Артемий, ты где?! – позвала испуганная малышка. – Артемиииий!
В ответ смешливое эхо принесло только отзвуки ее собственного голоса. Вихорьки быстро переросли в ураганчики, Мишка перестала различать то, что находилось вокруг нее. В ужасе малышка заметалась во все стороны, не зная, куда бежать. Повсюду ей мерещились Пыльные змеи и Кратерные чудовища, они тянули к ней свои жуткие головы и лапы, видимо готовились схватить, чтобы… Дальше Мишка предпочитала не думать. И неслась, не разбирая дороги, воя и скуля на ходу. И в тот момент, когда ее отчаяние достигло того уровня, когда мир схлопывается, как мыльный пузырь внутрь, на пути выступила из песчаных заносов огромная скала, в которую Мишка влетела лбом на полном ходу. И мир естественно тут же взял и схлопнулся, и померк. «Вот так бесславно я погибла,» – мелькнуло в голове у Мишки, прежде, чем свет погас.
– Вставай! Вставай немедленно, кому говорят! – вопил голос Артемия в голове у Мишки. – Теперь будешь сидеть дома, до самого своего отлета на Землю, привязанная к креслу! Это ж надо! Снести до основания Скалу-указатель! И как теперь без нее ориентироваться?! Стыд у тебя есть?!
– Это не я, – прошептала Мишка.
– А кто?! Кто это сделал?! Ну-ка, смотри немедленно на меня! Смотри, кому говорят!
Но Мишка только посильнее зажмурилась.
– Все, я больше не могу! Я ухожу! Совсем. Пока-пока!
Артемий пошел прочь, не оглядываясь. Мишка приоткрыла один глаз, потом второй, и в ужасе от мысли, что может снова потеряться, рванула за зайцем.
– Прости, я больше буду…
– ЧТО?! Что ты только что сказала?!
– Я хотела сказать, что я больше не буду… Наверное.
– Ооооо! – взвыл заяц.
– Я испугалась. Сильно. Меня надо обнять и пожалеть.
– Хорошо, иди сюда, чучундра чешуйчатая, – сдался Артемий.
Мишка прижалась к его теплому животу и захныкала.
– Ладно-ладно тебе, – засуетился заяц. – У меня дома в шкафу, где-то должен быть свитер, в нем спит сентябрь. С Земли. Внутри свитер пахнет краснобокими яблоками и опавшими листьями. И если закрыть глаза, можно увидеть, как сквозь ажурные ветви облетевших деревьев подмигивает Земле приближающийся октябрь. Хочешь, подарю?