- Давай-ка перенесем смотрины в другое место, - нервно перебил его я. - Пока эта курица не проснулась.
- Ты прав, - сглотнул Рувэн. - Тут небезопасно. Залезай в мешок.
Дорога обратно тоже заняла у нас гораздо меньше времени. Нас никто больше не проверял, да и вряд ли кто смог рассмотреть в предрассветных сумерках. Часовой на последнем посту вообще бессовестно дрых, прислонившись к дереву. Вырвавшись из лагеря, Рувэн приспустил рысцой, да так резво, что до нашего овражка мы добрались в считанные минуты - я даже замерзнуть не успел.
Выглянув из мешка я увидел сидящих у костра Мэнди и старикашку. Судя по выражению их лиц, внезапное появление Рувэна тоже их застало врасплох.
- Ты моей смерти хочешь? - простонал Ульрих, хватаясь за сердце.
- Подожди умирать, ты еще не видел главного. Рауль - покажи им!
Я достал из-под куртки сверток и неспешно развернул его. Ах! - дружно вздохнули мои друзья, после чего воцарилось глубокое молчание.
- Спрячь! - наконец выдавил их себя старикашка. - Он меня пугает.
- Как он может пугать, ведь он прекрасен! - возразила Мэнди. - Он - просто само совершенство!
- Именно это меня и пугает. - Старикашка вздохнул с облегчением, только когда я спрятал меч обратно под куртку.
- А теперь рассказывай, - Рувэн в нетерпении потирал руки, - Как ты его добыл?
Пока я рассказывал, туман рассеялся и новый день занялся во веем своем великолепии.
- Ну и дела! - отсмеявшись сказала Мэнди. - Однако мы тут за разговорами упустили время. День сегодня ясный, стоит нам выбраться из этого перелеска на большой тракт, как мы будет видны как на ладони.
- Значит придется здесь отсиживаться, - ответил Рувэн, подумав. - Тут мы в безопасности. Дождемся вечера, и потихонечку, проселками выберемся. Ты, лучше, расскажи еще раз, как ты принцессу спать уложил
И я рассказал еще раз, а потом еще и еще, пока совсем не охрип и не выбился из сил. Отбрыкиваясь от не в меру разошедшихся друзей, я залез в повозку и там взял реванш за бессонную ночь. Проснулся я только под вечер, когда солнце уже закатывалось за верхушки сосен. Старикашка с Рувэном уже заканчивали запрягать лошадь. В наступивших сумерках я едва мог разглядеть, где у нее хвост а где голова.
- Просыпайся, соня, - прошептала Мэнди, - Ехать пора.
Я перелез в повозку, и, согревшись под теплой накидкой, задремал опять. Почему - то я был уверен, что мы доберемся благополучно и без приключений. Возможно, виной этому был Клиеннар, но меня переполняло осознание собственной мощи и неуязвимости, так что я беспечно дрых всю дорогу, к удивлению своих спутников.
- Это ж надо, - возмущалась Мэнди. - Нас так трясло, когда мы через ручей переправлялись. 2 раза нас чуть не обнаружили - еле ноги унесли! Холодно, как будто мы к фьордитам нечаянно заехали ! А Рауль спит, словно младенец в люльке! Нет, ну это нормально?!
Я лишь улыбался и поглаживал спрятанный под курткой сверток. Он был совсем рядом с сердцем, и мне казалось, что от него исходит жар, как от печки. Я даже вылез из-под накидки и подставил свое лицо пронизывающему ноябрьскому ветру. Холода я не ощущал вовсе. Меня переполняло чувство собственного могущества, и это согревало лучше самой теплой шубы. Я почти физически ощущал, как колоссальный поток силы вливается в меня золотой рекой, и у меня даже не было слов описать, насколько это было прекрасно! Наверно я в жизни не испытывал ничего лучше этого ощущения. Я даже видеть стал дальше. И слышать тоже. Надсадный хрип лошади, с трудом тянущей тяжело груженую повозку, я услышал минут за 5 до того, как сама повозка показалась из-за поворота, а маленький снегирь, притаившийся на сосновой ветке, казался мне ярким, как солнце в зените. Да что там снегирь! Если бы я захотел, я смог бы даже пересчитать все волосинки на шубе у старикашки, или все иголки на соседней елке. Да разве в этом дело! Я чувствовал себя не просто более сильным - всемогущим! Только сердце как будто покалывали крохотными иголочками. Но это было не больно, а даже приятно, как легкая щекотка.
Стоило мне об этом подумать, как покалывания стали чаще и больнее. Ощущение собственной силы исчезло, а на смену ему пришло совсем другое чувство. Чувство тревоги. Несколько минут я тщетно пытался понять, что же именно внушает мне такой страх - картина вокруг была вполне пасторальной, к тому же мы почти добрались до дома. Но тревога не проходила, а напротив становилась все сильнее. Я пытался сдержать ее, взывая к собственному разуму - ведь вокруг все выглядело так мирно! Но мне становилось все хуже. Меня даже трясти начало, как при сильной простуде. И вот, когда мы уже повернули на тропинку, ведущую к нашей деревне, я не выдержал.