Я вытащил меч и поднял высоко над головой. Не знаю, что я собирался сделать. Наверно кинуться с боевым кличем на первого же попавшегося солдата в расчете, что у того сработают инстинкты убийцы, и он забудет на секунду о приказе взять меня живым. Только ничего из этого я сделать не успел. В ту секунду, когда я торчал на вершине холма как статуя с поднятым вверх мечом, в меня ударила молния.
Как ни странно, больно не было. Просто мир для меня на мгновение преломился, словно я глянул на него сквозь грани кристалла, и снова вернулся в норму... но что-то изменилось. Я долго не мог подняться, окружающий мир вертелся вокруг своей оси, вызывая тошноту и слабость в мышцах. И еще это мерзкое ощущение на языке. Будто кот нагадил. Ох, бедная моя голова! Мне с трудом удалось сесть. Почему-то все окружающие предметы я видел как бы сквозь мутную голубоватую дымку. Медленно, стараясь не дышать, я поднес руки к глазам. Руки, безусловно, были моими, только непривычными какими-то. Сквозь дымку я вижу как ко мне медленно, будто увязая в болоте, приближается странно знакомая фигура. Это же Рыжий Ясь, - с каким-то тупым удивлением подумал я. Значит, я опять оказался у подножия холма. Меня что ли молнией отбросило? Странно. Ясь нацеливает на меня маленький пистолет. Забавно. Я протягиваю в его сторону руку и с удивлением замечаю, как с моих пальцев срывается небольшое сияющее облако. В считанные секунды оно достигает рыжего мерзавца и окутывает его как кокон. Ясю эта оболочка явно не нравится. Он роняет пистолет, хрипит, хватается за горло и, в конце концов, падает на землю, где и затихает после непродолжительной агонии.
- Пища! - крик взрывается у меня в голове.
Я вдруг взмываю над холмом. Я чувствую себя властелином мира. И еще зверский голод. Голод, который необходимо утолить немедленно! Пища было совсем близко. Крепкие мужчины. Воины. Много, много силы. Я начал с крайнего. Сила наполняла меня постепенно, с каждым упавшим солдатом Я чувствовал все большую уверенность. Они пытались убежать. Наивные. Еще одно облако, покорное моей воле, окутывает очередную жертву, по капле выпивая ее душу. Смех распирает меня изнутри. Бегите, бегите. Вам не уйти от своей судьбы. И судьба ваша - стать Моей добычей, очередным глотком силы, камнем, на дороге, ведущей Меня к Власти над миром! Возрадуйтесь, мерзкие смертные черви, ибо Я дарую вам честь стать одной из капель, наполняющих резервуар моего могущества! Два солдата не убегают. Они склонились над телом мальчишки. Один из них хлещет мальчика по щекам. С него и начнем. Второй оборачивается, и даже пытается удрать. Поздно, смертный. Бесполезно седлать лошадь, бесполезно молиться и просить о пощаде тоже бесполезно. Спокойно и бесстрастно Я выпиваю душу того, кого раньше звали Армандом. Надо же, откуда Я знаю его имя? Я парю над долиной. Я стал достаточно силен, чтобы подниматься и опускаться по своей воле. Мне даже не приходится спускаться, дабы выпить очередную жертву. Но это все мелочи. Я чую добычу дальше за рекой. Много, много людишек. Кажется, они сражаются. Жалкие дилетанты! Скоро Я покажу вам, как нужно правильно лишать жизни. Скоро. Но сначала Я закончу свои дела в долине. Я жаден. Я не оставляю добычу. Еще четверо солдат нашли свою смерть в роще, в тростниках засели трое, их Я тоже избавил от тягот земной жизни. Неплохо - пять глотков силы "пожертвовали" Мне несколько воинов, устроившихся спать в телеге. Они даже не проснулись. Ну что ж, с закуской покончено, пора заняться основным блюдом. Там, на поле брани, Меня ждет много пищи!
А это еще что? Возле холма, который Я уже очистил, внезапно появилась новая добыча. Женщина. Молодая. Она опустилась возле пустого тела мужчины, находившегося там еще до моего пробуждения. Ах, какие сильные эмоции! Это будет славным дополнением к Моей добыче. Я потянулся к ней и тут...
- Не-е-ет! - когда я понял на кого именно нацелился это чудовище из моего ночного кошмара, я внезапно очнулся. Все то время, пока он уничтожал солдат на холме и в долине Каменного круга, я лишь отстраненно наблюдал за его действиями, не в силах вмешаться или отреагировать. Меня будто отодвинули на второй план моего собственного сознания. Я смотрел, как он выпивает одного за другим беспомощных перед такой напастью гвардейцев, высасывая их души, как устриц из раковины, ощущал его радость, голод, упоение собственной силой. И даже смерть герцога с его многоумным братцем оставила меня равнодушным. Но вот Мэнди я ему не отдам!