- Герцог Ла-Фьярма! - ошеломленно прошептал я глядя вслед исчезнувшему в тумане всаднику. Я обернулся к даме и помог ей подняться с земли. - Но тогда вы должно быть...не может быть...
- А вы храбрый юноша, если осмелились вызвать самого герцога, - произнесла дама, приподнимая вуаль. - Но, могу ли я положиться на вашу скромность, прежде чем открыть вам свое имя?
- Не сомневайтесь сударыня, - торжественно проговорил я. - Я даю вам слово принца Наровина, что все происшедшее здесь останется тайной, если вы того пожелаете, и эта тайна умрет вместе со мной.
- О, это слова благородного человека. Так и быть, я доверюсь вам. Впрочем, вы должно быть уже узнали меня?
- Да, Ваше Высочество, - произнес я, отвешивая глубокий поклон принцессе Инесс Тонненбургской. - Признаюсь, я видел ваш портрет, но в жизни вы еще прекрасней, чем на картине.
- А вы умеете говорить комплименты, сударь, - кокетливо улыбнувшись, сказала принцесса. - Не проводите ли меня, моя карета за углом?
- С превеликим удовольствием, - я с замиранием сердца подал ей руку.
- Так значит вы принц Наровина? - спросила принцесса, когда мы отошли на пару шагов. Кажется я припоминаю, это где-то на западе, возле Сьеннежа, не так ли?
- Вы совершенно правы, Ваше Высочество, - я чувствовал себя как в волшебном сне, поддерживая руку принцессы в кружевной перчатке, и вдыхая непередаваемый запах тонких духов. - Наровин небольшое королевство, и очень мало столичных жителей знают о его существовании. Я и надеяться не мог, что вы, Ваше Высочество, окажетесь в их числе.
- Видимо до сих пор вы общались только с невеждами, сударь, - рассмеялась принцесса. - Но я действительно неплохо знаю географию. Кажется, ваш род тоже ведет свое начало от Филибера Первого?
- Я потрясен вашими познаниями, Ваше Высочество.
- Да вы льстец, - принцесса откинула вуаль, и пристально посмотрела мне в глаза. - Впрочем мне это нравится.
Тем временем мы подошли к карете, стоявшей в соседнем переулке. Меня несколько удивило то, что принцесса оставила карету здесь, и находилась на набережной без сопровождающих, а также отсутствие герба на лакированных дверцах кареты. Не было также и скороходов, которые, согласно этикету должны были бежать впереди кареты, громко выкрикивая имя принцессы, но спросить об этом я не осмелился. Слуга с фонарем открыл дверцу кареты и я помог принцессе подняться.
- Вы даже не подозреваете, сударь, какую помощь вы оказали мне сегодня, - произнесла принцесса томным голосом, расправляя пышные юбки.
- Это было честью, для меня, Ваше Высочество, - я поклонился.
- Но как зовут вас, мой спаситель?
- Рауль, Ваше Высочество.
- Рауль, какое необычное имя, - протянула принцесса. - Я чувствую себя обязанной вам, за ваше благородное поведение, за то, что вы не задаете лишних вопросов. О, если бы вы могли помочь мне... Но нет, это слишком опасно.
- Ваше Высочество, если вам что-то угрожает, вы можете смело мне довериться. Я не отступлю ни перед чем, чтобы защитить вас. Можете смело располагать мной, я всецело к вашим услугам.
- Что ж, - принцесса помолчала несколько секунд, раздумывая о чем-то, но вдруг, решившись, подняла на меня свои прекрасные голубые глаза, - тогда приходите завтра перед процессией к ратуше. Вас будет ждать человек у ворот Правосудия. Отдадите ему этот платок, и он объяснит вам, что нужно делать. Дальнейшее зависит только от вас.
Принцесса подала знак кучеру, и карета тронулась, а я остался стоять, сжимая в руке тонкий кружевной платок, с вышитым на нем вензелем ИТ - Инесс Тонненбургская. Я поднес его к лицу и вновь ощутил тонкий, чуть сладковатый запах ее духов. Великая богиня! Неужели это было наяву?!! Внезапно я услышал справа от себя резкий хруст, а потом какое-то чавканье. С опаской пройдя несколько шагов, я практически уткнулся носом в лошадиный зад. Белый, с рыжим пятном. Магнолия! Беглянка одарила меня своим лукавым взглядом, как бы приглашая продолжить игру в прятки, а у меня уже даже не было сил ее отругать. Да ведь если бы не моя сумасшедшая кобыла, я бы не оказался сегодня на набережной и не познакомился с самой наследницей династии Тонненбургских императоров! Я похлопал Магнолию по крупу, и сообщил ей, что она самая расчудесная лошадь в мире, и, когда мы вернемся, я закормлю ее сахаром и другими вкусностями. Лошадь выслушала все комплименты весьма благосклонно, и без помех позволила себя оседлать. По дороге обратно я вновь и вновь перебирал в памяти все подробности этой нечаянной встречи - как принцесса взглянула на меня, подняв вуаль, и как я хорошо держался, и красиво говорил (мэтр Сэльмэ мог бы мною сегодня гордиться). Я вдыхал запах духов принцессы, и в моей голове проносились какие-то неясные мечты, о том, как я спасу прекрасную Инесс, и возможно она... Да почему бы и нет, я ей наверняка понравился! Не зря же она дала мне этот платок, и назначила свидание. А как она поглядывала на меня! От избытка чувств я стал горланить изо всех сил песню о пастушке и трех овечках. И наверное не было в этот момент во всем мире другого человека настолько же довольного собой, как я.