Но занятый своими переживаниями старый ученый вряд ли нас слышал. Со слезами на глазах, он рассеянно поглаживал лысую голову бронзового математика. Очнулся он только тогда, когда Мэнди, в порыве раскаянья обняла его за плечи.
- Н-да, так вот, - продолжил он, как ни в чем не бывало, - ключ от Запретной секции должен был храниться в специальном железном ящике в архиве, на первом этаже. В один прекрасный день мне так надоело проделывать этот путь туда и обратно каждый раз, когда мне нужно было сверить даты, или проверить цитату (я как раз работал тогда над своим исследованием и доступ в секцию мне был необходим довольно часто), что в тайне сделал копию ключа, и спрятал его в этот бюст. Мне пришлось действовать очень осторожно - если бы попечители Академии узнали о моем самоуправстве, то меня ожидали бы крупные неприятности. Так что я был практически уверен, что найду ключ на старом месте.
- Здорово, - сказал Рувэн, одобрительно качая головой, - с твоей стороны было очень предусмотрительно сделать копию. Чувствовалось, что никакая сила не сможет теперь переубедить его в том, что старикашка еще тогда предвидел, что через 15 лет ему очень пригодится запасной ключ, когда он придет сюда тайком, как вор.
- Ладно, что мы стоим как столбы, - с тяжелым вздохом сказал Ульрих. - Давайте открывать.
Он вставил ключ в замок, трижды повернул налево, а затем направо. Я невольно задержал дыхание - от хитрого замка можно было ожидать любых сюрпризов. Но ничего такого не произошло - дверь открылась без единого звука и мы, наконец-то смогли проникнуть внутрь. Не знаю, чего я ожидал от таинственной Запретной секции, но комната, открывшаяся нашим взглядам была совершенно заурядной - небольшое помещение, заставленное рядами полок с книгами. Посреди комнаты находился старинный тщательно отполированный стол.
Попав в секцию старикашка словно обезумел - бросился к стеллажам, и, жалобно причитая, принялся гладить корешки книг.
- Мои дорогие, мои славные, наконец-то...- повторял он, глотая слезы. - О, мои детки, мои сокровища...
Старик, безусловно, был сумасшедшим, но безумие его было настолько уникальным, что, вызывало самое глубокое уважение. Поэтому мы не стали вмешиваться в его свидание с книгами, а разбрелись кто куда. Рувэн достал сочинение о русалках, и целиком погрузился в созерцание иллюстраций. Мэнди заинтересовалась каким-то запретным трактатом о любви, а я принялся исследовать полки в поисках интересующей меня книги о звезде О-Ери, но ничего подобного не находилось. Мало того, что половина книг была написана либо на староимперском, либо на вообще неизвестных мне языках, сами книги, к тому же располагались не по алфавиту и не по темам, а в каком-то странном порядке, логику которого я, как ни старался, уловить не смог. С трудом дождавшись, пока старикашка придет в себя, я поделился с ним этой проблемой.
- Ничего удивительного, юноша, - с апломбом произнес Ульрих, - Порядок расположения книг в секции соблюдается в строжайшей тайне - это еще одна степень защиты от непрошеных гостей. Я и сам приложил руку к созданию этой системы. Будем надеяться, что мои последователи ничего в ней не поменяли. Так, так, посмотрим, на "О"... - Он миновал пару стеллажей, и безошибочно вытащил из середины полки очередной неприметный томик. ( Как много позже объяснил мне Ульрих, в основании системы лежало длинное изречение на староимперском, которое я, как ни старался, не смог ни повторить, ни выговорить, означавшее что-то, типа: "Дуракам закон не писан". В своем оригинальном звучании это изречение содержало все 24 буквы алфавита, причем ни одна из них не повторялась дважды. Этим и воспользовались библиотечные мудрецы - отсчет начинался от окна, по ходу солнца, книги, располагавшиеся на первом от окна стеллаже начинались на первую букву поговорки, второй - на вторую и.т.д.)
- Держите, принц, - с шутовским поклоном старикашка вручил мне книгу, - это именно то, что мы искали...
Книга была довольно старой, весьма потрепанной, но самое удивительное - ни на толстом переплете из телячьей кожи, ни на титульном листе, не значился ни автор, ни даже название.
- Ты уверен, что это та самая книга? - спросил я, пытаясь унять дрожь в пальцах.
- Абсолютно, - уверенно ответил старикашка, - в свое время я очень часто ею пользовался. А названия у нее нет, потому что книга была объявлена трижды проклятой. Ты знаешь, что это значит?
- Если ее находили, то сжигали вместе с владельцем, его семьей и всем его имуществом.