Будем считать, что ты ничего подобного не писал, а я — не читал. Большие знания — большие печали. Ещё не хватало, чтобы тебя объявили диссидентом и отправили в места, не столь отдалённые, охлаждать северным холодом твои воспалённые мозги.
— То есть, моя статья идеологически не выдержанная, вредная и не заслуживающая внимания?
— Ты очень точно охарактеризовал её. Только не добавил два слова: в СССР! Если удастся переправить её на Запад и там опубликовать под псевдонимом, предварительно нотариально закрепив своё авторство, и продолжать работать в том же направлении, не афишируя свои мысли в СССР, то лет через…дцать, оказавшись на Западе, ты станешь там светилом мировой экономической науки.
Вот только я не уверен, надо ли тебе это? Стоит ли шкурка выделки? Просидев в лагерях в нечеловеческих условиях и потеряв там здоровье, пожинать лавры учёного мирового уровня всего несколько лет до преждевременной смерти, не иметь семьи и детей… Лично такое подвижничество не по мне. И тебе не советую идти по этому пути.
— Значит, я должен прекратить свои научные изыскания в этом направлении?
— Именно так! Займись лучше исследованием различных методов экономического анализа параметров мирового хозяйства, применяемых на Западе, укажи их недостатки и дай предложения о применении их достоинств в плановой экономике. На этой теме ты защитишь не только кандидатскую, но и докторскую диссертацию. И очень быстро.
«Зачем мне это всё надо? Всерьёз заниматься экономической наукой я не собираюсь. Все мои мысли — встретиться с инопланетянами и побывать в Содружестве Миров. Бодаться с советскими светилами науки, портя себе жизнь и зная, что уже в конце века развалится СССР, а эти академики будут отодвинуты на задворки истории…»
— Я Вас понял, Моисей Львович! Договорились: я — ничего не писал, Вы — ничего не читали. Да и вообще, этого разговора у нас не было. Я должен хорошо подумать, и уж потом решить, на что стоит направить свои знания и умения. Спасибо за советы.
Глава третья
Старший лейтенант Фёдоров несколько раз пытался познакомиться с Олегом, посещая Публичку именно в те дни, когда тот бывал там чаще всего. Однако ни в январе, ни в феврале Олег там не появился.
«Что-то моя голова совершенно перестала думать! В январе — сессия, в феврале — каникулы! Какая Публичка? Вася, вспомни себя молодым. Разве о библиотеке ты думал в свои каникулы! Подождём до марта. Думаю, тогда всё войдёт в свою колею, устаканится, и мой клиент, как штык, заявится в Публичку».
Однако прошла уже половина марта, а Олег так и не появился в библиотеке. Это навевало грустные мысли: сроки выполнения задания заканчивались, а с клиентом Вася Фёдоров так и не познакомился.
«Раз гора не идёт к Магомеду, то Магомед пойдёт к горе!» — решил Вася, направляясь в институт, где учился Олег. — «Где всегда бывает студент? В столовой! Вот там я его и встречу!»
Однако и в институтской столовой Олега не оказалось.
«Может, заболел? Или ещё что с ним случилось?» — рассуждал старший лейтенант, стоя у входа в деканат. — «Надо спросить у знающих людей: декана или его зама. Вот только красными корочками светить не хочется. Лучше всего мне сказаться его дальним родственником, приехавшим в гости».
— Извините! Не подскажете, где я могу найти студента второго курса Олега Панова?
— С какой целью интересуетесь? — проговорила молодая девушка, сидящая за пишущей машинкой и заправляющая в неё новую красящую ленту.
— Да вот, родственник я его, приехал в гости, а Олега дома нет. Помогите найти, не на улице же мне ночевать?
— А Вы документы покажите, — продолжала прикалываться девушка, — может Вы никакой и не родственник, а так, третья вода на киселе, — стрельнула она глазами на Васю.
«Вот стерва!» — старший лейтенант пришёл в бешенство, хотя знал за собой такую слабость и уже много раз обещал себя вести сдержаннее.
Он сунул под нос девушке удостоверение сотрудника КГБ. Та испуганно заморгала длинными ресницами. Вася невольно залюбовался ими. Бешенство стало растворяться, и опять Вася видел перед собой симпатичную девушку, напуганную до колик в животе.
— Ой, а я не знаю! Я тут секретарём декана работаю, не студентка. Вам лучше у Моисея Львовича про студента Панова спросить. Но только сейчас он на лекции, придёт сюда через час: только вторая пара началась. Посидите, подождите, я Вас чаем напою?!
«А ведь симпатичная девушка. Надо познакомиться. Мать постоянно ругается: „Ты со своей работой никак себе жену не найдёшь.“ Мне уже двадцать семь лет. Да и сослуживцы, сволочи, постоянно подкалывают. Чем не будущая жена эта девица?»