Нафаня, перебив монотонное жужжание сестер, размышлял вслух:
— Может быть и мне тоже, книжку, какую ни будь глупую, почитать?
— Шекспира что ли? — уточнила Настя.
— Нет! Давайте лучше слегка перекусим? — предложил Нафаня, намекая на бутерброды, которые они взяли с собой.
— Настя! Накрывай на стол. Я жребий бросила — твоя очередь выпала, — схитрила Лариса.
— Что-то я не заметила, чтобы ты жребий бросала! Почему это без меня? Так не честно!
— А-а-а-а-а! Мама! — как гром среди ясного неба раздался громкий вопль Федьки, прервавший перепалку сестер.
Нафаня в ужасе подскочил: акула на него там напала что ли?
Федька с перекошенным от страданий лицом прыгал на одной ноге, здоровой рукой держась за пятку.
— Что еще? — нервно спросил Нафаня.
— Укололся: живой еж… Крючок зацепился, и я полез возле скалы…
Нога у него распухла и болела, ступить на нее он почти не мог. Укол морского ежа очень болезнен.
Вдруг он вообще ядовит?
Пришлось срочно сворачиваться и возвращаться в черную комнату, а затем в дом. Вот — опять нужно везти этого неуклюжего тюленя в травмпункт.
Обычно, после купания Степка устраивал экскурсию, настроив пульт на какую-нибудь экзотическую страну. Телевизора не нужно!
Но сегодня из какого-то ежика все сорвалось….
23
Федька теперь ходил в школу с палочкой. Как старый дед. На раненую пятку без боли наступать он не мог. Можно было бы вообще не ходить, пока не заживет. Но, как тогда объяснишь родителям, что на уроки он не ходит, зато все время торчит у Нафани? А пропускать путешествия на МП Федька не хотел. Вот и приходится терпеть, превозмогая боль.
Нафаня и Степка при таких обстоятельствах сопровождали его повсюду — мало ли что помочь понадобится.
Как-то, в коридоре вся троица столкнулась с физруком.
— Батюшки «светы»! — воскликнул Финик. — Рука не прошла, а уже и нога туда же… Все бабушкины орехи?
— Нет, он просто на ежа наступил, — пояснил Степка.
— На ежа-то у бабушки?
— На море! — немного с вызовом заявил Степка.
Нафаня, незаметно толкнул его сзади: не до такой же степени откровенничать!
А потом: Степка мало того, что настроил против себя литераторшу, еще не хватало и физрука так же…
Нафане чем-то физрук нравился: да, поучает, конечно, но, никому плохого ничего не сделал… Не орет… И, главное, лицо доброе.
— На каком море? У бабушки?
— Где-то на Филиппинах!
— Так! Ясно! Врем старшим все время! Вот до добра непослушание не доводит. Мне только сегодня рассказали: В одной школе «ученички» также, отличались непослушанием… Лгали учителям, грубили… И, что особенно неприятно — физкультуру пропускали… Даже до того дошло, что над учителями издеваться начали…
— Как это издеваться? — не понял Федька.
— По разному! Например, взяли все потихоньку, на цыпочках сбежали с урока. Учитель пришла: нет никого. Пошла к завучу. Дети это проследили, и опять потихоньку все назад вернулись. Приходят завуч с учителем: смотрят полный класс, все на головах ходят. Спрашивают: «Где вы только что были»? А те отвечают: «Как где? Здесь все время! Думали урока уже не будет!».
— И что? Урок начался? — поинтересовался Степка.
— Нет! Всех выгнали! Из школы! Насовсем! Класс расформировали. Кого в тюрьму, кого в колонию, кого в детский дом определили… Последняя капля терпения была…
— Так не бывает! — не поверил Федор.
— Зато орехи и ежи у бабушки в погребе бывают?! — язвительно проронил Финик. И, чтобы последнее слово оставалось за ним, гордо проследовал дальше, покинув ребят.
Когда физрук скрылся из виду, Степка произнес:
— Что-то мы с вами совсем слабо используем свои «чины». Хочется как-то похулиганить. Вон, смотрите, народ что вытворяет, даже не имея специальных средств! Хотя Финик конечно загнул, что их всех выгнали! Но, нужно над этим хорошо подумать. Может конкурс объявить: кто лучшее применение браслетам придумает!
— По всей школе, что ли конкурс? — Федя не одобрял подобной идеи друга.
— Да нет! Среди своих, разумеется.
— Тогда у меня давно есть мысль! — поделился Нафаня. — Давайте в мой детский дом наведаемся!
— Точно! Мы им, покажем! — обрадовался Федька. Он по рассказам Нафани прекрасно помнил — как ему там досталось.