— Хорошо. Пусть будет веселый лев. Утюгом разгладим лоскуты, пришпилим булавками к внутренней гладкой стороне ткани бумажные детали, внимательно очертим их карандашом… Теперь так же внимательно вырежем ножницами, не задевая черной линии, все детали… До сих пор мы чертили черным карандашом. Повернем карандаш, отступим на полсантиметра от черной линии и проведем вторую — красную. По красной линии начнем сшивать детали.
— На машинке?
— Можем на машинке, можем и руками, стежком «вперед иголку».— И Лёкина мама показала, как это делается.— Стежки следует вести точно по красной линии, как можно мельче и крепче, чуть-чуть затягивая нитку… Запомним, что чертили мы на левой, изнаночной, стороне и сшивали так же. Теперь выворачиваем наше шитье… Разглаживаем утюгом через мокрую тряпку швы. Набиваем поролоном все части. А в хвост протянем проволоку. У льва хвост упругий, сильный… К туловищу пришьем лапы, голову, хвост. Внутренним швом. Из ниток сделаем гриву и кисточку на хвост. Сложим нитки петлями, приклеим клеем «Феникс». Еще добавим несколько черточек и закончим работу.
— Разве это работа? — удивилась Маша.—Это —игра! Лёкина мама на нее ласково посмотрела и погладила
по стриженой макушке.
— По-твоему игра — веселая? А какая работа?
— Скучная — вы уезжаете на работу каждый день так рано, когда мы еще спим! Трудная — все приходят с работы усталые.
— Когда ты весь день играешь, ты разве не устаешь?
— Ого, еще как устаю!
— Значит, не усталость и не раннее вставание отличают работу. И не скука. Работа похожа на игру, только играют в нее взрослые. Иногда про кого-нибудь говорят: «Работает играючи». Это значит легко, с удовольствием, ловко. От работы приходит радость. Каждому человеку хочется показать, на что способны его руки, его голова. Вы красили забор. Не устали разве?
— Устали! — ответила Маша,—Но мы отдохнули и еще в теннис сколько играли. А ограда получилась очень красивая, все идут и смотрят.
— Такой подарок себе сделали,—улыбнулась мама.— А теперь закончим нашу работу-игру. Вышьем коричневой ниткой рот и нос льву. Пришьем маленький красный лоскуток…
— Язык! —сказал Саша.—И загнем хвост.
— А уши! Уши,—прошептала Маша.
— Уши забыли! Вырежем из оранжевого лоскута круглые уши, приклеим «Фениксом». Капнем, дадим подсохнуть полминутки и прижмем.— Она все так и сделала и спросила: — Сколько длятся полминутки?
Саша скорее вспомнил и выпалил:
— Тридцать раз сказать: «Раз… и…» Нам Лёка объяснила!
— А!— Мама одобрительно закивала головой.—Ну, тогда считай!
Саша считал, считал, даже устал. А прошло только полминуты! Раньше он думал, что минута — чепуха, полминуты — совсем чепуха, а оказывается, не так. За минуту можно длинный прут покрасить, можно пятно на шортах отчистить, можно пять строчек в книжке прочитать, можно пыльные башмаки вытереть и щеткой до блеска надраить. А за половину — только! — минуты можно уши льву приклеить!
— Теперь всё на месте.—Мама потрогала уши, они держались крепко,—Но лев еще не настоящий. Сейчас мы выберем ему… Что?
— Глаза. Нарисуем ему глаза! — закричал Саша.— Скорее.
— Спокойно. В таком деле спешка не годится. Не нарисуем, а пришьем. Выбирайте две одинаковые.—И высыпала на стол полную пригоршню мелких пуговиц.
С каким вниманием Маша и Саша выискивали необходимые пуговицы! Наконец нашли четыре пары: черные, коричневые, голубые и серые.
— У львов не бывают серые глаза,— сказала Маша, придвигая выбранные черные пуговицы.
— Бывают,—твердо сказал Саша и выдвинул серые.
— Спорить не надо. Мы примерим и тогда решим,— сказала Лёкина мама.
По очереди приложили пуговицы к мордочке льва. И вот что оказалось.
Серые — сделали льва хмурым.
Коричневые — сонным и безразличным.
Черные — свирепым.
А приложили голубые пуговицы чуть-чуть косовато, прихватили их голубой ниткой, и… лев получился веселый, добродушный увалень. Такой смешной! Такой смешной!!
— О-о-о! — зашумели, запрыгали, затанцевали Маша и Саша.
— Ох-хо-хо! — смеялась, никак не могла остановиться мама.
На этот шум прибежал прикорнувший в кресле с газетой папа. И тоже стал смеяться. Мама, чуть не плача от смеха, переставила попрямее, правильнее, голубые пуговицы и пришила их крепко, крест-накрест, черной ниткой. И все сразу перестали смеяться. Перед ними стоял не веселый увалень, а
смелый и храбрый,
сильный и стойкий
и отважный…
— Это лев по имени Лев! — сказал Саша и вытянулся в струнку, расправив плечи.