Но вернусь к Д. Е.
Со «Шпигелем» связан и другой инцидент. Помню, что этот влиятельнейший и известнейший во всем мире журнал предложил Д. Е. стать у него колумнистом… Но Д. Е. по решению инстанций должен был от этого лестного и выгодного Советскому Союзу предложения отказаться…
Насколько я понимаю, официальная наша пропаганда по вопросу о Германии, а вернее, о ФРГ, заключалась в беспрерывном повторении одной-единственной темы: ФРГ — оплот реваншизма и неонацизма. Правители ФРГ спят и видят, как бы продолжить дело Гитлера — подготовить новую войну против Советского Союза… А между тем это было не так, тем паче, что в 1960-е в ФРГ к власти пришли новые политики — социал-демократы… Да и денацификация проходила там всерьез. Общество осознало чудовищные преступления нацистов, люди поняли, какой ущерб нанес Гитлер не только чужим народам, но и своему…
И в отношении Западной Европы Д.Е высказывал зачастую глубокие, почти провидческие мысли. Так он утверждал, что Европа будет вынуждена объединяться — это неизбежно. На моего мужа ополчились не только официальные инстанции, но и все друзья и знакомые — и, по-моему, институтские коллеги тоже… Мол, капстраны не могут объединяться, противоречия между ними все время углубляются, еще Маркс писал… Еще Владимир Ильич сказал… И т. д. и т. п.
(Мне очень жаль, что Тэк не дожил до ЕС, до единой общеевропейской валюты евро и до брекзита тоже — чтобы осуществить его, энергичная Мэй потратила весь свой срок у власти, но так и не смогла этого сделать, а сверхэнергичный Борис Джонсон бился над ним несколько лет…)
Время шло — но, увы, работало отнюдь не на пользу талантливых и непохожих.
В 1976 году мужу стукнуло 60 лет. Решено было устроить банкет и для домашних друзей, и для сотрудников ИМЭМО.
Все, казалось бы, прошло замечательно. Тамадой был Зиновий Паперный — знаменитый остряк и литератор, знаковая тогда фигура. Он договорился с Домом актера — самым модным заведением в ту пору, — написал конферанс. Впоследствии на банкет пришла и другая знаменитость того времени — Юрий Мирский, талантливый международник-плейбой. В банкетном зале всем распоряжались наши молодые — сын Алик и его жена Катя.
На самом деле юбилей Д. Е. прошел незаслуженно тускло. Никто из начальства института в Дом актера на Тверскую не пришел. Д. Е. не получил ни официальных поздравлений, ни адресов, я уж не говорю об орденах и медалях — даже похвальных грамот я не видела. По-моему, кроме наших друзей и сотрудников сектора, никто Д. Е. даже не поздравил.
Однако это далеко не все. Кроме, так сказать, повседневных, текущих замалчиваний, нападок и обвинений, Д. Е. порой оказывался в тяжелейших ситуациях, несколько раз у него грозили отобрать партбилет, что означало гражданскую смерть.
Первый раз это было связано с «делом Некрича». Второй — с предполагаемой публикацией нашей общей книги о Гитлере в «Новом мире», третий — с отъездом нашего сына Алика на ПМЖ, то есть с его эмиграцией.
О своих переживаниях и огорчениях в институте Д. Е. мне никогда не рассказывал. Не только потому, что наши отношения время от времени разлаживались, но еще и потому, что не хотел выглядеть ни в ничьих глазах обиженным и слабым. Только после смерти мужа я, не найдя никаких его дневников, писем и личных записей, обнаружила многочисленные, напечатанные на машинке записки с его объяснениями, покаяниями, извинениями за какие-то статьи, выступления или просто высказывания по германскому вопросу. Нашла и подумала: «Боже мой, и почему он всегда должен был в чем-то каяться, признавать свои ошибки, свою вину и т. д.? Как это ужасно, как унизительно!»
И все это происходило в 1960-е, которые из сегодняшнего дня кажутся многим людям такими лучезарными!
Первая более-менее публичная протестная история, в которой был замешан Д. Е., именуется «делом Некрича», о котором я подробно написала в своих мемуарах «Косой дождь». Однако вкратце придется напомнить суть этого «дела».
Александр Некрич — для нас с Д. Е. просто Саша, поскольку он жил с нами в одном доме, — написал небольшую книгу по заказу издательства «Наука», под названием «1941. 22 июня». Книга эта прошла шесть цензур: обычную главлитовскую, военную, Комитета госбезопасности, мидовскую, и, наконец, часть книги была согласована с отделом науки ЦК КПСС.
В книге Некрича были приведены интервью автора с некоторыми нашими военачальниками, в которых отмечались (очень осторожно!) ошибки военного командования в самом начале войны.