Даже Эренбург, с его поразительной проницательностью и талантом, откликнулся на взрыв в гитлеровском бомбоубежище «Вольфсшанце» («Волчье логово») дурацкой, чисто советской пропагандистской статьей, из которой следовало, что этот заговор по чистой случайности не покончил с Гитлером. В частности, Эренбург писал вослед этому покушению, осуществленному графом Штауффенбергом, что генералы («генеральский заговор»), мол, в последний момент решили избавиться от Гитлера, дабы заключить сепаратный мир с союзниками и спасти свою шкуру.
Однако умный Эренбург должен был бы понимать, что ни о каком сепаратном мире с Германией в ту пору не могло быть и речи. Без СССР, с его гигантской армией, никто не сел бы за стол переговоров с немцами.
А сколько сотен тысяч солдатских жизней можно было бы спасти! И не солдат союзников — их, как могли, берегли Черчилль, Рузвельт, да и собственные генералы, — а жизни наших воинов! Конечно, руководители заговора об этом не думали — они хотели всего лишь избежать бессмысленных разрушений последних военных месяцев…
Итак, Д. Е. написал о нескольких десятках смельчаков, которым не удался заговор. В СССР, естественно, его диссертация не имела никакого резонанса. Даже слово «покушение» давно исчезло из нашего лексикона — сами понимаете почему… Но зато диссертация Д. Е. сделала его любимцем обеих Германий — ГДР и ФРГ.
Опираясь на эту работу, режиссер-документалист из ГДР Карл Гасс снял фильм о заговоре. Кажется, он назвал свою ленту «Революция по телефону». И этот фильм с одинаковой гордостью смотрели немцы как в ГДР, так и в ФРГ.
В годы перестройки, то есть спустя десятилетия, когда я с больным мужем приезжала уже в объединенную Германию на разные коллоквиумы, чтения, собрания и даже митинги, меня знакомили в бывшем ФРГ с уже состарившимися участниками или вдовами участников заговора 20 июля 1944 года. Эти старички и старушки, обладавшие громкими титулами, — представители лучших родов Германии — поражали и своим демократизмом, и желанием делать добро… А также, увы, наивностью!
Однако вернусь к моему мужу Д. Е.
Имея за спиной диссертацию и звание кандидата наук, в 1958 году он перешел из журнала «Международная жизнь» в бывший институт Варги, который после войны постепенно превратился в огромное влиятельное заведение и получил название ИМЭМО — Институт мировой экономики и международных отношений. А после смерти Е. Примакова, который был короткое время одним из директоров института, стал носить его имя.
Но прежде, чем писать о деятельности Д. Е. в ИМЭМО, все же хочу объяснить, что же представлял собой этот институт, в котором так долго трудился муж…
И тут, и далее мне не обойтись без доктора наук и членкора Академии наук П. Черкасова, который совсем юным саратовским пареньком начал свою работу у Д. Е., а впоследствии стал другом всей нашей семьи. В 2016 году он, с присущими ему добросовестностью, талантом и умной доброжелательностью, написал гигантский том (872 с.) «ИМЭМО. Очерк истории». Без этой книги я очень многого так и не узнала бы о работе Д. Е.
Итак, пересказываю Черкасова:
«ИМЭМО — Институт мировой экономики и международных отношений Академии наук, был создан в 1956 году по решению ХХ съезда ЦК КПСС и призван информировать и консультировать высшее советское руководство по вопросам современного мирового развития».
Очень похвально! Институт, его ученые будут информировать «высшее советское руководство», сиречь власть, о «мировом развитии…».
Но прежде, чем дальше пересказывать П. Черкасова, скажу, что основные годы работы Д. Е. в ИМЭМО совпали с временами застоя, что, естественно, самым непосредственным образом отразилось и на международной политике советского государства, и на ИМЭМО.
Робкие попытки Хрущева сблизить СССР и США — кукурузная эпопея и выступление в ООН, где наш генсек, сняв башмак, стучал по деревянной обшивке своего сиденья, сделали Никиту посмешищем и в Советском Союзе, и в Америке, по-моему, он этого не заслужил…
Брежнев в международные дела особенно не лез, предпочитал следовать старым сталинским курсом, только более мягким. До поры до времени следил, чтобы так называемые страны народной демократии не сильно бунтовали… А в друзьях держал маоистский Китай, Кубу плюс самые отсталые страны Южной Америки и Африки… Их СССР изо всех сил подкармливал, кое-кого даже содержал.
Министра иностранных дел Андрея Громыко, как и Молотова, на Западе прозвали «господин НЕТ» — оба они на всякий случай отвечали отказом на любые конструктивные предложения, по принципу «как бы чего не вышло».