А потом спустится вниз и соблазнит своего мужа.
Глава 10
Джейк стоял на веранде Большого дома, приклонившись к каменной колонне. Через неплотно закрытую дверь он слышал позвякивание посуды и молил Бога, чтобы Дорис поскорее закончила убирать в гостиной. Минуты томительного ожидания текли очень медленно, и Джейк впервые пожалел, что бросил курить. Эх, сейчас бы хорошую сигару!
Гвен не спустилась вниз после того, как проведала Крисси, что не очень удивило Джейка. Он криво усмехнулся. Он успел узнать эту маленькую женщину и понял, что она — чистое золото. Много лет именно такие женщины были среди первых поселенцев — не побоявшиеся приехать в эти дикие места, построить дома, растить детей. У таких, как Гвен, крепкая основа и правильные принципы.
На небе появилась первая звезда. Джейк чуть не завыл на эту маленькую светящуюся точку. У него совсем не осталось времени, Майкле может прийти за ним в любой момент. Единственное, на что надеялся Джейк, так это на мужское понимание Майклса.
Женщины всегда долго готовятся к брачной ночи. Приводят себя в порядок, надевают что-нибудь соблазнительное. Но Гвен не нужны эти уловки. Сегодня за обедом Джейк не мог отвести от нее взгляд — в свете ламп ее волосы отливали золотом, платье подчеркивало все изгибы женственной фигурки. Джейк еле сдержался, чтобы не вскочить, не обогнуть стол, не склониться к Гвен и не прижаться губами к невероятно соблазнительной ложбинке на груди, которую открывало весьма целомудренное платье. Когда Гвен поймала его взгляд, она вспыхнула и сама не заметила, как задышала часто-часто. От этих воспоминаний у Джейка пересохло во рту, а низ живота налился тяжестью.
Он взмолился, чтобы Дорис поскорее закончила уборку. Но там, наверху, он не станет спешить. Уж одну-то ночь Майкле разрешит ему провести с Гвен.
От непреходящего желания у Джейка сводило все мышцы. Сегодня ночью он насладится женщиной в последний раз, чтобы потом помнить об этом вечность. Если сможет. Ведь он не помнит ни одну из своих земных «командировок». Неужели и с Гвен случится то же самое?
Джейка охватила почти нестерпимая тоска, и он не мог понять ее причины. Ведь он так долго ждал этого, он должен радоваться. Он выполнил свою миссию, помог Гвен сохранить ранчо. Может, уже завтра его душа обретет долгожданный покой. Может, уже завтра за ним придет Майкле и переведет его через границу, разделяющую жизнь и смерть. За этой границей не будет боли, предательства, сожалений и ошибок. Мир и вечный покой.
— Джейк! Ты не представляешь, что я нашла!
Взволнованный голос Гвен ворвался в его сознание. Джейк резко обернулся. Она стояла в дверном проеме и казалась обнаженной. Облегающее одеяние бледно-зеленого цвета в подсветке электрических ламп создавало эффект абсолютной наготы. Джейка пронзило такое острое желание, что он с трудом сдержал стон.
Больше всего на свете ему хотелось подхватить ее на руки, пулей взлететь наверх, бросить на кровать…
— Что… — Джейк закашлялся, прочищая горло. — Что ты нашла?
— Пойдем со мной. — Гвен схватила его за руку и потащила к лестнице. — Это в моей спальне.
Он никогда не был наверху, но решил, что осмотрит дом завтра. Если все еще будет здесь.
Гвен стремительно ворвалась в одну из комнат и втащила туда Джейка.
— Смотри!
Портрет в рамке на противоположной стене приковал его взгляд.
— Будь я проклят, — тихо пробормотал он.
— Забудь про эти фотографии и посмотри, что я обнаружила.
Не слыша слов Гвен, Джейк подошел к портрету и спросил:
— Почему здесь этот портрет?
— Это бабушка Берта и жена Гордона Уинтропа. Почему ты так смотришь на нее? Только не говори, что считаешь ее красивой.
— А разве она не красива?
— У нее слишком близко посажены глаза, а поджатые губы говорят об эгоистичности и избалованности…
Внезапно Гвен замолчала, и Джейк обернулся к ней.
— Значит, ты знаешь, — ровным, безжизненным голосом произнесла она. Свет в ее глазах погас. — Я должна была догадаться.
Не понимая, о чем она говорит, потому что его мысли были заняты совсем другим, Джейк протянул:
— Да, лапуля, лучшего наряда для первой брачной ночи и придумать нельзя.
— Спасибо. Спокойной ночи.
Джейк нахмурился и сделал шаг по направлению к ней. Что-то во взгляде Гвен подсказывало ему, что он сделал непоправимую ошибку, но в чем? И все-таки он надеялся на благоприятный исход.
— Ты сказала, что хочешь мне что-то показать.
— Теперь это неважно. Тем более ты уже знаешь. Знал с самого начала.
— Гвен, я не понимаю, о чем ты говоришь.
— О Мэриан. Я говорю о Мэриан. Гвен с такой откровенной неприязнью произносила имя Мэриан, что Джейк улыбнулся. Но улыбка тут же сошла с его лица. Гвен была сердита, очень сердита, и с этим надо было что-то делать.
— Гвен Стоунер, — тихо позвал он. — Знаешь, мне нравится, как это звучит.
— Не уходи от темы.
— Я и не ухожу. Весь вечер мои мысли заняты одной-единственной женщиной, и это отнюдь не Мэриан.
— Не просто Мэриан, а Мэриан Уинтроп. А перед тем, как стать миссис Гордон Уинтроп, она была миссис Лютер Стоунер. Впрочем, ты знаешь это и без меня.
Наконец-то до Джейка дошла причина ярости Гвен.
— Ты считаешь, что я знал об этом?
— Ты достаточно быстро узнал ее на портрете.
Джейк не нашелся, что ответить. Вернее, как ответить, чтобы она поверила.
— Ты хотела мне что-то показать.
— Я передумала.
— Если ты сделаешь еще шаг назад, то упадешь на кровать и решишь мою самую большую проблему.
— Какую еще проблему?
— Как затащить тебя в постель.
— Неужели ты считаешь, что таким образом заставишь меня забыть о том, что сделал?
Джейк вздохнул и усилием воли притушил огонь желания, снедавший его. Конечно, он мог бы повалить ее на кровать, и через пять минут она забыла бы обо всем на свете. Мог бы, но не станет. Он знал, что Гвен не простит ему этого. Да и он сам не простит себе. Когда они займутся любовью, это будет их обоюдное желание. Терпение и еще раз терпение, приказал себе Джейк.
— Может, я смогу ответить на твой вопрос, если ты поточнее объяснишь мне, в чем все-таки ты меня обвиняешь?
— Мэриан. — Гвен схватила с полки толстую тетрадь и бросила на кровать. — Здесь все написано.
Джек наклонился и взял тетрадь. На титульном листе стояла дата: «1918 — 1923 гг.». Джейк повертел увесистый том в руках.
— Мэриан вела дневник? — Джейк помнил:
Мэриан считала, что чтение и письмо портят женскую внешность.
— Не Мэриан, а ее невестка Эйприл, мать Берта. Прочти там, где закладка.
Джейк послушно открыл тетрадь на заложенной странице. Красивым почерком была выведена дата: «12 мая 1921 года». Джейк начал читать вслух:
«Этим утром мы похоронили Папашу Уинтропа. Внешние приличия требуют от меня скорби, но внутри я ликую. Его больше нет! Не представляю, как у такого злого, мерзкого человека мог родиться такой добрый и нежный сын, как мой дорогой муж Джеймс. Я поклялась себе, что Джеймс никогда не узнает, какой грязной скотиной был его отец, как он грубо домогался меня с первого дня жизни в этом доме».
Да, Уинтроп ничуть не изменился, подумал Джейк.
«Мэриан хоть и играет на публике роль безутешной вдовы, ничуть не жалеет о его смерти. Я знаю, как долго она оплакивала своего первого мужа, Лютера, чье имя Папаша У, запретил даже упоминать. Но Мэриан очень часто вспоминает о нем, я знаю».
— Читай дальше, — раздался голос Гвен. — Сейчас начинается самое интересное.
«Однажды я спросила Мэриан, почему она вышла замуж за Папашу У. Я ожидала, что она рассердится, но Мэриан рассказала мне интересную историю. Она сказала, что этого не произошло бы, если бы был жив брат Лютера. Она бы обязательно вышла замуж за него, но, поскольку Джейкоба Стоунера подстрелили во время вооруженного нападения на банк, ей пришлось выйти за Папашу У. Кто-то же должен был заботиться о ней и о ранчо. Если бы с моим дорогим Джеймсом что-нибудь случилось (не дай Бог!), я бы скорее предпочла стать школьной учительницей или уйти в монастырь, чем связать себя с таким негодяем, каким был Папаша У. Ни одно ранчо на свете не стоит такой жертвы, хотя Мэриан придерживается другого мнения».