– Благодаря какому-то совершенно невероятному зигзагу судьбы, или шутке богов, или, наконец, помощи Всевышнего, мы с вами оба оказались в прошлом, в одном и том же месте и в одном и том же времени. – Его серые глаза снова сузились. – И можете мне поверить, неудачнее момента для подобного чуда трудно отыскать.
В животе у Торри забурлило от страха.
– Что вы хотите сказать этим «в прошлом»?
Губы лейтенанта искривились в загадочной улыбке.
– Вы прекрасно знаете, что я хочу сказать. Взгляните в лицо фактам, Виктория Гамильтон. Чудо свершилось! О, мы никогда не верим в кулон, когда впервые им пользуемся. Когда же он срабатывает, стараемся отрицать самые очевидные факты до тех пор, пока, как нам кажется, остается единственный ответ: будто мы сошли с ума.
Торри с трудом выдавила из себя:
– Что вы имеете в виду?
– Хотите верьте, хотите не верьте, но сегодня действительно двадцатое апреля 1863 года. – Камерон прислонился к стене, скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на нее. – В том случае, если ваши знания истории оставляют желать лучшего, я в двух словах обрисую вам обстановку. Америка разделилась на два враждебных лагеря, и сейчас между Севером и Югом идет гражданская война.
Сама не зная почему, Торри Гамильтон почувствовала, что он говорит правду, и от этой мысли у нее перехватило дух. Кулон деды…
– Этим объясняется ваш странный военный мундир, – прошептала девушка. – Но как вы узнали, что я из моего времени? Как вы узнали о кулоне?
Джейк Камерон принялся мерить комнату шагами. Он сцепил руки за спиной, очевидно, пытаясь собраться с мыслями, чтобы ответить на очень серьезный и важный для себя вопрос. Наконец остановился у окна и снова посмотрел на луну.
– Я тоже не из этого времени, – спокойно признался Джейк. – Если хотите знать, я даже из более далекого будущего, чем вы. А сейчас… почему бы вам не рассказать, как вы узнали о УПВ?
– О чем?
– О кулоне, – мягко объяснил он, но в его голосе слышались властные нотки. – Откуда вы взяли кулон?
– Мой… мой дедушка дал мне этот кулон и… – Торри судорожно сглотнула, – и он… он сказал мне, что это не кулон, а устройство, с помощью которого можно… – Она замолчала и отвернулась. – Нет, я не могу в это поверить. Мне все это снится. Это только сон. Только во сне может произойти подобное!
Джейк подошел к кровати и взял ее за руку:
– Он сказал вам, что это устройство, с помощью которого можно… – Девушка испуганно посмотрела на него, и лейтенант усмехнулся. – …путешествовать во времени? – Он отпустил ее руку. Торри отодвинулась и, дрожа, попыталась осмыслить его слова. – Так оно и есть, котенок. Минуту назад я сказал, что с помощью этого кулона можно путешествовать во времени. Итак, почему вы вернулись назад во времени, Виктория Гамильтон? Ради спортивного интереса?
– Нет… – растерянно пробормотала она.
– Будьте осторожны, – предупредил ее Камерон. – Если вы намереваетесь играть роль ничего не понимающей простушки, то я могу решить, что вы переигрываете, и это может снова вызвать у меня подозрения. – На губах заиграла широкая циничная улыбка, но глаза оставались серьезными. – И не обольщайтесь, будто вам удалось усыпить мою бдительность.
Торри не услышала ни слова.
– Путешествовать во времени!.. – изумленно повторила девушка слова своего собеседника. – Значит, это правда, – растерянно пробормотала она и еще глубже вжалась в подушки.
Джейк сел на кровать рядом. На его лице отразилась смена чувств: сначала появилась забота, потом – подозрение.
– Похоже, я действительно перенеслась в прошлый век, – проговорила Торри хриплым от страха голосом и повернулась к нему. – Но я не хотела этого. Это произошло случайно… Я держала кулон в руке и… – Девушка схватила его за руку. – Я хочу домой, – прошептала она и через несколько секунд жалобно повторила: – Я домой хочу.
Подозрение исчезло из его серых глаз, и Торри почувствовала большое облегчение, когда он кивнул.
– Ладно, – сказал Джейк. – Тогда я помогу вам вернуться домой, если вы на самом деле не знаете, как это произошло. Но вам придется довериться мне.
– Довериться вам? – Торри вопросительно посмотрела ему в глаза и увидела в них в который уже раз высокомерную уверенность.
Он саркастически поднял бровь: