Лесь жестом руки приказал побратиму и учителю по военной подготовке оставаться на своих местах, а сам, осторожно переставляя ноги, подошел к этому человеческому следу и стал внимательно его изучать. Ивэну со стороны было хорошо видно, как молодой русин охотник тщательно осматривал этот след, время от времени касаясь его кончиками пальцев.
А Лесь в этот момент мысленно рассуждал сам с собой о том, что, прежде чем, поднимать деревню на ноги им следует выяснить, кому этот след мог бы принадлежать — врагу, другу или случайным людям? Он сидел на корточках и продолжал внимательно всматриваться в следы. Затем поднялся на ноги, вытер пальцы руки о свои холщовые порты и решительно направился к Живу и брату.
— Двое чужих охотников, рано утром приходили в деревню, а часа два назад вернулись обратно и ушли в лес. Они шли очень осторожно, явно кого остерегаясь и стараясь не оставлять за собой следов. Они часто останавливались, прислушивались и, прячась за садовыми деревьями и придорожным кустарником, продолжали свой путь. Если принять во внимание малую скорость их передвижения и то, что они шли по незнакомой тропе, то за это время они едва ли могли далеко отойти от деревни, может быть, километра на два — на три, но не больше.
Не смотря на то, что времени с тех пор прошло немало и догнать эту тройку будет совсем нелегко, но все-таки возможно, если мы попытаемся их перехватить на переходе через чертов овраг. Очень похоже на то что эти чужаки явились к нам из княжества князя Млады, а самая короткая туда дорога проходит, как раз через этот чертов овраг. Любой другой путь значительно удлиняет эту же дорогу на два или даже на три дня. Принимая во внимание то обстоятельство, что эти чужаки совсем плохо ориентируются на нашей земле, то они, наверняка, чтобы ускорить дорогу и быстрее вернуться домой пойдут к этому переходу через чертов овраг. А нам, чтобы перехватить их в том месте нужно дорогу до оврага пробежать, а это часа два-три, не меньше. Я с Ивэном более легкие в беге, чем ты, Жив. Поэтому предлагаю тебе, вернуться в деревню, поднять тревогу, и с подкреплением бежать к оврагу, а мы с Ивэном постараемся задержать этих странных чужаков, чтобы выяснять, зачем они к нам приходили.
Ни слова не говоря, Жив мгновенно развернулся и крупной рысью побежал в деревню за подмогой, а названные браться углубились в лес и по едва заметной тропинке помчались по направлению к чертову овраг.
Сначала бежать было легко, почва леса слегка пружинила, помогая бегунам быстрее переставлять ноги. С ходу и на хорошей скорости братья проскочили первую возвышенность, а затем слегка отдохнули, пробегая длинный пологий спуск. Но затем сначала начались небольшие проблемы, совершенно исчезла звериная и чуть натоптанная тропа, бежать пришлось по бездорожью мелколесья, где почва превратилась во влажный перегной с множеством корней деревьев. Лесь лидерствовал, он бежал легко и грациозно, огибая деревья.
Иногда Ивэну казалось, что его побратим не бежит, а скользит по воздуху между деревьями. Это давали себя знать те бесконечные пробежки по лесу, которые Лесь совершал в погоне за ланью и вепрем. Но его младшему названному брату приходилось очень тяжело, Ивэн уже пару раз растянулся, сильно ударившись коленом о выступающий на поверхности корень одного дерева. К тому же парень почувствовал подступающую усталость от этого бесконечного бега. Первый час бега пролетел почти незаметно, но второй час бега дался намного тяжелее. У Ивэна внезапно сбилось дыхание, воздух не поступал в легкие и их начало сильно жечь. Парень хотел бы остановиться, перевести дыхание, но Лесь жестом руки все звал и звал его вслед за собой, поддерживая трусцу.
Время все более и более поджимало, чужаки должны уже были подходить к чертову оврагу.
Матерьсвета, дневное светило, прошла полдневный зенит, и время стало катиться к вечеру, а этот неистовый бег все продолжался и продолжался. Каким-то чудом Ивэну удалось восстановить дыхание, Легкие больше не жгло, они стали получать достаточно воздуха, но неожиданно начали кровоточить ноги. Его деревенские чуни лапти давно разодрались в пух и прах, а с трети дистанции ему бежать приходилось босыми ногами. Пять лет проживания в деревне русинов оказалось недостаточным сроком, за который его пятки могли бы покрыться ороговевшей кожей. В памяти Ивэна все это время вертелись сцена с участием славного княжеского воеводы Авдокима, когда он с таким упоительным выражением говорил о различиях в пятках деревенского и городского мальчишек. Видимо, следуя этому принципу, предусмотрительный Лесь еще в начале забега сбросил мокасины и все дорогу, вернее, бездорожье пробежал босиком, но ступни его ног не были сбиты и не кровоточили.