— Кто такой Сидней?
Линк покачал головой, проглатывая кусок.
— Сидней — это название городка. Наша команда называлась «Желтые куртки Сиднея». У меня до сих пор осталась спортивная форма. Вдруг ты захочешь надеть мою куртку. По-моему, это могло бы понравиться Кроуфорду.
Дейзи нахмурилась.
— «Желтые куртки»? С полосками, как у пчел?
Линк кивнул:
— Наши цвета были желтый и черный.
Дейзи изумленно смотрела на Линка, который снова сражался с сандвичем.
— «Пчелы-убийцы» из Сиднея, Огайо?
— Ну да. Я даже получил стипендию от спортивного клуба.
Покачав головой, Дейзи взяла свой сандвич с индейкой.
— Надо же, мой муж — пчела-убийца.
— Огайо — футбольный штат, — продолжал Линк, не обращая внимания на ее язвительный тон.
— Так, значит, я теперь пчелиная матка?
— Моя стипендия действовала только в штате Огайо.
— И ты стал трутнем.
— Это была небольшая стипендия.
— Это отчасти объясняет, почему у тебя такие скучные вкусы.
— Но это не имело значения, потому что я получал еще академическую стипендию.
— Мы могли бы жить в маленьком коттедже под названием «Улей», — с отсутствующим видом произнесла Дейзи.
Линк остановился. Создавалось впечатление, что каждый из них разговаривает сам с собой.
— Ты вообще слушаешь меня?
Дейзи смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Конечно, дорогой. Ты был звездой футбола и получал стипендию в штате Огайо. Ты встречался с самой красивой девочкой, был кумиром в выпускном классе, и тебя обожали учителя. Потом ты потерял невинность незадолго до окончания высшей школы после первого футбольного матча сезона.
— Откуда ты знаешь? — удивленно заморгал Линк.
Дейзи лукаво взглянула на него.
— На тебе просто написано слово «яппи». Я никогда не догадалась бы только об одном — что ты был «пчелой-убийцей». — Дейзи занялась сандвичем, радуясь про себя тому, что ей удалось поддеть Линка.
Отложив свой сандвич, Линк улыбнулся Дейзи.
— Теперь попробую я. Ты была членом арт-клуба, клуба драматического искусства и Общества национальной славы. Ты носила очки и странно одевалась. Писала стихи, получала отличные оценки по английскому. И встречалась с парнями, которые серьезно относились к жизни. Ты потеряла невинность только в колледже, и это стало для тебя большим разочарованием. И ты всю жизнь мечтала, что бывшая звезда футбола из Сиднея, штат Огайо, сделает тебе предложение и попросит переехать с ним в Прескотт, чтобы ты смогла нарожать кучу детей и стать членом партии республиканцев.
Проглотив кусок индейки, Дейзи улыбнулась в ответ.
— Ты угадывал все правильно, пока не дошел до звезды футбола из штата Огайо.
— Ну ладно, хотя бы на этот уик-энд притворись уж, что это тоже правда.
Дейзи пыталась понять этого человека. В детстве его наверняка угнетали родители. У нее было бы такое же детство, если бы приходилось жить с отцом круглый год, а не только летом. И у Линка наверняка была властная мать с тяжелым характером.
— А я понравлюсь твоей матери? — спросила Дейзи.
— Моей матери не нравится никто, включая меня.
— Это просто ужасно. — Дейзи отложила сандвич. Ей неожиданно расхотелось есть.
Линк пожал плечами.
— Она не слишком эмоциональная женщина. Не то чтобы она относилась ко мне неприязненно, просто я мало ее интересую. Меня вполне все устраивает. Я знаю мужчин, которым их мамочки звонят каждый уик-энд, чтобы выяснить, не женились ли они за прошедшую неделю.
— Примерно как моя мама. — Дейзи снова принялась за сандвич.
— А отец наверняка называет тебя Булочка, — предположил Линк.
Да, как же!
— Мой отец не называет меня никак. — Вид Дейзи ясно давал понять, что эта тема разговора ей неприятна. — А что представляет собой твой отец?
— Он умер. — Линк дожевал и проглотил очередной кусок.
Неприятные воспоминания о собственном отце уступили место сочувствию, и Дейзи опять расхотелось есть.
— О, Линк, извини…
Линк покачал в ответ головой:
— Отец умер, когда мне было тринадцать. Он успел посмотреть на мой первый гол.
— Что же, это просто чудесно… — Дейзи подумала о том, что на все остальные игры Липку пришлось ходить одному. В голове у нее тут же сложилась трогательная история о молодом спортсмене, который после каждого забитого им гола ищет на трибунах лицо отца, прекрасно зная, что его там нет и уже никогда не будет. Глаза девушки наполнились слезами.
— Прекрати. — Линк протянул ей салфетку. — Это все было двадцать пять лет назад. Я уже плохо помню, как он выглядел. Расскажи мне о своем отце.
Дейзи вытерла глаза и постаралась взять себя в руки.
— Рассказывать особо нечего. Он нас бросил.
«И зачем только я спросил?» — мысленно упрекнул себя Линк, но тут же задал следующий вопрос:
— Это было тяжело?
Дейзи пожала плечами.
— Он бросил нас, когда мне был всего год. Я давно пережила это.
Линк пытался выдавить из себя слова сочувствия, но у него получилось только: «О!»
— Я проводила с отцом каждое лето. Он пытался сделать из меня воспитанную девочку, чтобы я не позорила его. Когда мне исполнилось шестнадцать, я не захотела больше к нему ехать. С тех пор мы почти не виделись.
История выглядела весьма неблагополучно, и Лин-ку расхотелось обсуждать эту тему.
— Твоя мать вышла второй раз замуж?
— Нет. — Дейзи с отсутствующим видом вытащила из сандвича маринованный огурец, и Линк понял, насколько она расстроена. — Она все ждет, что отец вернется к ней.
— Что?
— Я понимаю, как нелепо это звучит. — Дейзи растерянно покусывала огурец. — Даже ребенком я знала, что этого никогда не будет. Но мама по-прежнему надеется, что он вернется. Она просто не может смотреть в глаза реальности.