Сельма Лагерлеф
ЧУДЕСНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ НИЛЬСА С ДИКИМИ ГУСЯМИ
Глава первая
ЛЕСНОЙ ГНОМ
В маленькой шведской деревушке Вестменхёг жил когда-то мальчик, по имени Нильс. С виду — мальчик как мальчик. А житья от него не было никому.
На уроках он считал ворон и ловил двойки, в лесу разорял птичьи гнёзда, гусей — дразнил, кур — гонял, в коров бросал камни, а кота дёргал за хвост, будто хвост — это верёвка от дверного колокольчика.
Так прожил он до двенадцати лет. И тут случилось с ним необыкновенное происшествие.
Вот как было дело.
Однажды в воскресенье отец с матерью собрались на ярмарку в соседнее село. Нильс не мог дождаться, когда они уйдут.
«Шли бы скорее! — думал Нильс, поглядывая на отцовское ружьё, которое висело на стене. — Все мальчишки от зависти лопнут, когда увидят меня с ружьём».
Но отец будто отгадал его мысли.
— Смотри, из дому ни на шаг! — сказал он. — Раскрывай учебник и берись за ум. Слышишь?
— Слышу, — ответил Нильс, а про себя подумал: «Так я и уду тратить воскресный день на уроки!»
— Учись, сынок, учись, — сказала мать.
Она даже сама достала с полки учебник, положила на гол и придвинула кресло.
А отец отсчитал целых десять страниц и строго-настрого приказал:
— Чтобы к нашему возвращению всё назубок знал. Сам проверю.
Наконец отец с матерью ушли.
«Им-то хорошо, вон как весело шагают! — думал Нильс, глядя родителям вслед. — А я точно мышь в мышеловку попался с этими уроками!»
Но что поделаешь! Нильс знал, что с отцом шутки плохи. Он тяжело вздохнул и уселся за стол. Правда, он смотрел не только в книгу, сколько в окно. Ведь это было куда интереснее!
По календарю был ещё март, но деревня Вестменхёг находилась на юге Швеции, и весна здесь успела переспорить зиму. В канавах весело бежала вода. На деревьях набухли почки. Буковый лес расправил свои ветки, окоченевшие в зимние холода, и теперь тянулся кверху, как будто хотел достать до голубого весеннего неба.
А под самым окном с важным видом разгуливали куры, прыгали и дрались воробьи, в мутных лужах плескались гуси. Даже коровы, запертые в хлеву, почуяли весну и мычали на все голоса.
Нильсу тоже хотелось и петь, и кричать, и шлёпать по лужам, и драться с соседскими мальчишками. Он отвернулся от окна. Но стоило ему посмотреть в книгу, как его сразу начинало клонить ко сну. Глаза его сами собой слипались, и кончилось тем, что Нильс крепко заснул.
Кто знает, — может быть, Нильс так и проспал бы весь день, если б его не разбудил какой-то шорох.
Нильс поднял голову и насторожился.
В зеркале, которое висело над столом, отражалась вся комната. Никого, кроме самого Нильса, в комнате нет… Всё как будто на своём месте, всё в порядке…
И вдруг Нильс чуть не вскрикнул. Сундук! Тяжёлая крышка сундука была открыта!
В сундуке мать хранила все свои драгоценности. Там лежали наряды, которые она носила ещё в молодости, — широченные юбки из домотканого крестьянского сукна, расшитые цветным бисером лифы, белые, как снег, накрахмаленные чепцы, серебряные пряжки и цепочки.
Мать никому не позволяла открывать без неё сундук, а Нильса и близко к нему не подпускала. И уж о том, что она могла уйти из дому, не заперев сундука, даже говорить нечего! Не бывало такого случая. Да и сегодня — Нильс отлично это помнил мать два раза возвращалась с порога, чтобы подёргать замок, — хорошо ли защёлкнулся?
Кто же открыл сундук? Может быть, пока Нильс спал, в дом забрался вор и теперь прячется где-нибудь здесь, за дверью или за шкафом?
Нильс замер на месте. Он затаил дыхание и не мигая всматривался в зеркало.
Что это за тень там, в углу сундука? Вот она шевельнулась… Вот поползла по краю… Мышь? Нет, на мышь не похоже…
Нильс прямо глазам не верил. На краю сундука сидел маленький человечек. Он словно сошёл с воскресной картинки в календаре. На голове — широкополая шляпа, чёрный кафтанчик украшен кружевным воротником и манжетами, чулки у колен завязаны пышными бантами, а на красных сафьяновых башмачках поблёскивают серебряные пряжки.
«Да ведь это гном! — подумал Нильс. — Самый настоящий гном!»
Мать часто рассказывала Нильсу о гномах. Они живут в лесу. Они умеют говорить и по-человечьи, и по-птичьи, и по-звериному. Они знают о всех кладах, которые хоть сто, хоть тысячу лет назад были зарыты в землю. Захотят гномы — зимой на снегу цветы зацветут, захотят — летом замёрзнут реки.
Когда Нильс понял, кто забрался к ним в дом, страх его прошёл. Разве можно бояться такого крошечного существа!