Колин пожал плечами и объяснил:
— Она ничего не помнит об этом. Последнее, что запечатлелось в ее памяти, — она стоит на коленях возле тебя, убитого.
Том закрыл глаза.
— Господи, сколько же бедняжке пришлось пережить!.. А каково ей было все эти годы! Ведь я обещал умирающей матери заботиться о сестре.
— Джо сумела позаботиться о себе.
— Но она же такая маленькая, хрупкая, беззащитная.
Колин тихо засмеялся.
— Да, но, кажется, именно эта хрупкая беглянка совсем недавно целилась в тебя из пистолета.
Несколько мгновений Том недоуменно смотрел на Колина, а потом на губах его появилась кривая усмешка.
— По-моему, я понимаю, что ты имеешь в виду.
— Ты недооцениваешь ее силы, Том. Твоя сестра — сильная и крепкая натура. Это только мы, крупные и мужественные мужчины, видим ее такой хрупкой и ранимой и потому считаем, что Джо нуждается в нашей защите. Но мы обманываем сами себя. Все, чего она ждет, — это любви. Безграничной любви…
— И ты любишь ее? — спросил Том.
— Больше жизни.
— Хорошо. — Том встал. — Кажется, я ответил на все твои вопросы?
Колин поднялся вслед за ним.
— На все, кроме одного. Куда ты увезешь отсюда Джо?
— Не знаю, — пожал плечами Том. — Пусть сама решает. Конечно, я бы хотел наладить нашу жизнь, наверстать упущенное, если это вообще возможно… Знаешь, я пойму, если она не захочет ехать со мной. Для меня достаточно знать, что с Джо все в порядке, что она счастлива здесь.
— Дай ей время подумать обо всем хорошенько, — посоветовал Колин.
— Это все, что мне остается. Спасибо тебе.
И мужчины обменялись крепким рукопожатием.
Колин осторожно лег рядом с Джо, стараясь не разбудить ее, но она чистым, вовсе не сонным, голосом спросила:
— Том уехал?
— Да.
Несколько мгновений Джо молчала, потом села в постели.
— С ним все в порядке?
— По-моему, Том все еще не пришел в себя от изумления. Он ожидал встретить здесь кого угодно, только не тебя.
— Особенно с пистолетом в руке. — Подтянув к себе колени, Джо уткнулась в них подбородком. — Я потеряла над собой контроль. Одно мгновение мне казалось, что я и впрямь могу застрелить его.
Колин ласково погладил ее по спине.
— Я не верю этому. Да, тебе было больно, ты сердилась на него, обижалась, но ни на миг не переставала любить брата.
— Верно… — Джо вздохнула. — Я поняла это, как только услышала его голос. Несмотря на то, что я считала его предателем, несмотря на все мои страхи, я безумно обрадовалась, узнав, что он жив. Я так много не сказала ему, Колин! Я так много должна сказать ему!
— У тебя еще будет время сделать это.
— Время… — Она снова тяжело вздохнула. — Подумать только, сколько времени я потратила зря! Убегала, боялась… Десять долгих, одиноких лет…
— Не кори себя слишком сильно, Джо. В сложившихся обстоятельствах ты сделала единственно правильный для себя выбор.
— Я могла бы вернуться в Сан-Франциско, — возразила она. — Да, в любое время могла бы вернуться туда и разузнать все что нужно. Я могла бы решить эту тайну и избавить себя и брата от долгих бессмысленных страданий.
— Да, могла бы. Но я рад, что ты этого не сделала.
Удивленно распахнув глаза, Джо посмотрела на него.
— Рад, что я этого не сделала? Как ты можешь говорить такое?
— Я никому не пожелал бы такой жизни, какой жила ты, Джо, — проникновенно сказал Колин. — Мое сердце разрывается, когда я начинаю думать о том, что тебе пришлось перенести. Но именно эта жизнь превратила тебя в такую удивительную женщину, эта жизнь привела тебя в мой дом.
— Что ты, Колин, в тебе нет ни капли эгоизма! — воскликнула Джо. — Все ведь уже почти позади, не так ли? Мне больше не надо втягивать голову от страха, прятаться и вздрагивать при малейшем незнакомом шорохе. Все это позади.
— Что ж, теперь перед тобой открывается новая жизнь. И я прошу тебя разделить ее со мной, Джо.
Она ласково улыбнулась ему.