Нимало немедля, сэр Гарбидж вместе с ведьмами Крукст и Хукст отправились к ведь- минской тетке Болотнице. Сэру Гарбиджу до того не терпелось поскорее завладеть богатством, которое посулил ему лорд Айрон, что черный рыцарь даже не стал дожидаться темноты и, рискуя быть замеченным челядью в столь сомнительной компании, поспешил к лесным болотам. Путь предстоял неблизкий, и сэр Гарбидж, как никогда, был полон терпения и решимости.
Он ни слова не проронил, когда его роскошный плащ оставлял на колючих кустах целые клочья материи. Хранил молчание и в те минуты, когда чуть ли не по пояс проваливался в вязкую болотную жижу, и наконец страдания его были вознаграждены.
– Погодите, сэр Гарбидж! Мы уже почти на месте! – крикнули сверху ведьмы, которые, конечно, выбрали свой любимый способ передвижения. Они тоже были крайне удивлены той выдержке и стойкости, с какой сэр Гарбидж переносил самые неприятные моменты пути. Ведьмы поспешно спустились на землю.
– Теперь нам всем троим нужно стать вон на ту кочку, только прошу вас, ничего не бойтесь и не пытайтесь сойти с кочки, иначе вы погибнете в болоте, и мы ничем не поможем вам, – сказала Крукст и первой взобралась на самую обыкновенную с виду, похожую на все остальные, замшелую кочку. Хукст и сэр Гарбидж последовали ее примеру.
И вот, лишь только все трое разместились на небольшой болотной кочке, Крукст прошептала несколько непонятных слов, и кочка начала уходить у них из-под ног. В первое мгновение сэр Гарбидж, готовый ко всему, все же до того испугался, что чуть было не спрыгнул с кочки, чтобы перебраться на другую – более надежную, но Хукст вовремя его удержала.
Кочка медленно опускалась, но к удивлению сэра Гарбиджа болотная жижа, лишь только подобравшись к его сапогам, вдруг словно от-ступила, и дальше они продолжали спускаться как бы по тоннелю с невидимыми стенками. Даже тогда, когда поверхность болота оказалась у них над головой, дышать можно было без особого труда, хотя воздух тут был затхлым и тяжелым.
И вот казавшийся бесконечным спуск наконец кончился, и под ногами у сэра Гарбиджа и его приятельниц вместо зыбкой и неустойчивой кочки очутился твердый каменный пол.
– Вот мы и на месте, – полушепотом сказала толстушка Крукст.
Хукст потянула носом воздух и удовлетворенно заметила:
– Похоже, тетка Болотница варит для нас свежую порцию пива!
– О чем это вы шепчетесь? – вдруг послышался неприятный старческий голос. – И почему, скажите на милость, в моем подземелье вдруг так невыносимо запахло человеческим духом?
Глаза сэра Гарбиджа еще не успели как следует привыкнуть к темноте подземелья, но, прищурившись, он все же сумел разглядеть, как в дальнем углу, среди огромных котлов, копошится что-то маленькое и скрюченное»
– Идемте, – подтолкнула Хукст растерявшегося сэра Гарбиджа. – Тетушка Болотница вас уже заметила, и она очень рассердится, если вы не поспешите с ней поздороваться.
Когда черный рыцарь попал в подземелье, уверенности и прыти в нем заметно поубавилось. Но он постарался сбросить с себя оцепенение и решительно направился в ту сторону, куда его подталкивали ведьмы.
Подойдя к котлам, сэр Гарбидж смог получше разглядеть могущественную ведьму, от которой теперь зависел его предстоящий успех. Это была самая отвратительная старуха, какую могло только нарисовать воображение.
Костлявое тело было скрючено старостью и украшено безобразным горбом на спине. Оттого казалось, что руки Болотницы спускаются чуть ли не до самой земли. В правой руке у нее была большая поварешка, которой ведьма непрерывно помешивала какую-то зловонную жидкость в котле. Жиденькие, давно не мытые волосы цвета плесени хоть и находились в полном беспорядке, но нисколько не скрывали морщинистого, словно печеное яблоко, лица с маленькими прищуренными злыми глазками и крючковатым носом с огромной щетинистой бородавкой на самом кончике.
«Вот это да! – промелькнуло в голове сэра Гарбиджа. – По сравнению с тетушкой племянницы выглядят просто писаными красотками.» Хотя на самом деле Крукст и Хукст были самыми обыкновенными страшненькими ведьмами.
– Ах, дорогая наша тетка, у тебя по сей день самый зоркий взгляд и самый острый нюх, – стараясь казаться любезными, но труся до дрожи в голосе, защебетали толстая Крукст и рыжая Хукст.
– Вы мне зубы не заговаривайте! – очень медленно, но от того не менее грозно проговорила старуха, не отрываясь от своего занятия. – Или уже забыли, что у меня самое хорошее чутье? И сейчас я чувствую, что у человека, которого вы так дерзко осмелились притащить с собой, есть ко мне дело.