И когда ранним утром Володя с Колей пришли на опытный участок, я сидел уже на лавочке и поджидал их. Володя не утерпел и сказал огорченно:
— Не доверяете? Сомневаетесь?
Как ему хотелось самостоятельности! А тут…
Когда мы подходили к месту, где были оставлены ловчие ульи, солнце поднялось высоко. Становилось жарко, хотелось пить и отдохнуть под тенью раскидистой ивы. У меня ныла нога. Ели были хорошо видны, до них оставалось не больше километра… Нетерпение овладело юными пчеловодами. Ноги сами несли их к заветным елям. Вот они уже далеко убежали от меня, мчатся наперегонки, вот почти поравнялись с елями, остановились… Проходит минута, другая, и я вижу, как полетели в воздух кепка и тюбетейка. Коля обернулся и кинулся ко мне, остановился в нерешительности, снова побежал к ульям. Вот они с Володей о чем-то посовещались, и Володя стал передавать мне по морской азбуке:
— Вижу, есть.
Я помахал шляпой в ответ:
— Принял.
Ребятами овладела радость. Они прыгали, бегали, плясали, боролись.
Торопиться было некуда. Я еще раз помахал шляпой:
— Терплю бедствие, — сел и стал перебинтовывать больную ногу.
А когда подошел к ним, мы определили, что в один наш ловчий улей сел рой. Видно было, как пчелки летали из густой еловой кроны туда и обратно по своей воздушной дороге.
Весь день мы провели в лугах: ждали вечера, когда в улей должна была слететься вся крылатая армия пчел-сборщиц.
Цвели травы, воздух был напоен ароматом. Хотелось дышать и дышать этим чудесным живительным воздухом, унести его с собой в город.
На необъятном лугу пусто, здесь только мы трое. Все здесь молодо, в полной силе цветения, свежо, нетронуто…
Когда солнце склонилось к закату, мы решили собираться домой. Уложили все наши вещи и сняли тот улей, который был пуст. Потом вырубили две палки для носилок. Пчелки все еще летели и летели со взятком к улью. Мы терпеливо ждали, когда лёт прекратится.
— Может, это самые активные? — предположил Володя.
— А может, наоборот, отстающие? — рассмеялся Коля.
Ждать больше не хотелось. Мальчики надели на голову пчеловодные сетки, взяли веревку и полезли на елку.
— Слушайте, ребята, уговор, — сказал я. — Без паники, осторожно! Если кого ужалят, то — терпеть! Но до десяти раз не допускать, а в лицо — не больше пяти раз. Если больше, сразу же кончать — бросать и спасаться! Ясно?
Решено было, что, забравшись на елку, ребята сначала прикроют летки сеточками, чтобы пчелы из улья не вылетали. Потом привяжут улей веревкой и будут спускать его вниз. Здесь я его должен принять и поставить на землю.
Я стоял под елкой и смотрел вверх. Скоро оба верхолаза скрылись в зелени веток. Слышно, как они переговариваются на елке.
— Закрыл лётки? — это голос Володи.
— Закрыл.
— На, бери веревку и под дно в двух местах подвязывай. Я буду наготове. Как скажешь «тяни», я потяну вверх.
Прошло некоторое время. Слышу:
— Тяни легонько.
— Есть тянуть легонько.
— Ох! Черт возьми! — вырвалось у Володи.
Я с опаской подумал: «Начинается атака».
— Крепись! — приглушенно говорит Коля.
— Как дела? — кричу я ребятам.
— Терпим бедствие, но не сдаемся! Все в порядке, — отвечают два голоса.
— Сетку сучком с головы сдернуло, как быть? — слышу Володин вопрос.
— Слезай без сетки! Торопись! Я один спущу! — сказал Коля.
И на меня упала пчеловодная сетка, а потом спрыгнул на землю и ее хозяин.
— Ну, сколько укусов? — спросил я.
— Два, — махнул рукой Володя.
— Это тебя «активные» или «неуспевающие»? — пошутил я.
— А кто их знает! — засмеялся Володя. — А, в общем, жалят подходяще. Особенно в нос. Чуть с елки не упал.
— Принимать! — раздалось сверху.
Мы подняли головы и увидели раскачивающийся на веревке улей. Около него кружилось несколько пчелок.
Я бросился к улью, взял его и поставил на землю. Три пчелы кружились около меня, силясь ужалить. Двух я успел прихлопнуть, а одна все-таки впилась в щеку. Скоро слез с елки Коля.
— Ну, как? — спросил я.
— Три штуки! В руку! — сказал он гордо.
— Это ты легко отделался, — засмеялись мы с Володей.
Изжаленные пчелами, но счастливые удачей, шагали мы в город. Была безоблачная белая ночь… К утру дошли до Филейки и сели в автобус. Кондукторша — молодая приветливая девушка — осмотрела нас и, указав на Володю сокрушенно сказала: