Посоветовавшись с юннатами, я стал руководить обучением Тунгуса сторожевой службе.
Тунгус быстро понимал, что мы от него требовали. Правильнее будет сказать, что у Тунгуса быстро развивались и закреплялись условные рефлексы.
Вот как мы их вырабатывали.
Воришки чаще всего нападали на нас со стороны длинного забора. Несколько дрессировщиков забирались за этот забор и начинали легонько стучать по нему палками. Другие брали Тунгуса и, натравливая его на стук, бросались с ним к забору. Если он злобно лаял и рвался к мнимым ворам, то получал лакомство. А если нет, то все начиналось сначала. Когда рефлекс закрепился, мы его усложнили. Само собой понятно, что воры не просто будут стучать по забору, но и полезут через него. Поэтому от стука мы перешли к возне и осторожному отдиранию досок. Когда и этот рефлекс закрепился, перешли на заглядывание через забор, на шепот.
У собак слух развит сильнее, чем у человека, раз в семь, и возбудимость их тоже выше, а торможение слабее. Вот поэтому-то человек использует собак как сторожей, как помощников на охоте.
Тунгус без устали сторожил наш участок, зорко всматривался, прислушивался и, если замечал что-либо серьезное, громко и злобно лаял, зовя нас на помощь.
Однажды днем произошел такой случай. Школьный завхоз, услыхав тревожный лай Тунгуса, поспешил в сад и увидел там трех здоровенных парней. Но и они заметили его и спрятались в кустах. Он, не долго думая, спустил Тунгуса с цепи. Наш сторож кинулся в кусты и моментально отыскал воров. Однако это были опытные парни. Они вооружились палками и, отбиваясь ими от пса, отходили к забору. Одному удалось убежать, но зато двоих Тунгус потрепал изрядно. Они еле скрылись восвояси в изодранных пиджаках.
После этого случая слава о Тунгусе вышла за пределы школы. Нечего говорить о том, что он стал у ребят всеобщим любимцем. Каждый старался завладеть его вниманием. Кой-кто тайком потчевал его мясом, колбасой, сахаром. А потом хвастался:
— Меня Тунгус уже признает!
Но именно на этом проиграл свой спор Лева Васильков. Встав в независимую позу, он сказал деланно-беспечно:
— Спорю на три порции мороженого, что меня Тунгус подпустит к себе.
Пари было заключено при многих свидетелях. Только Лева сделал несколько шагов, как Тунгус быстро вскочил и, рыча, бросился на него.
Лева чуть не заплакал от обиды и забормотал:
— Я тебе ливерной колбасы целый килограмм скормил, а ты, собака, кусаться…
— Ты бы, Лева, ему два килограмма ветчинно-рубленой, вот тогда бы дело вышло! — закричали ребята и залились веселым смехом.
— Вот тебе и «собака — друг человека»! — выкрикнул любимые Левины слова Володя. — Теперь запомните, ребята: у Тунгуса норма для знакомства — два килограмма колбасы! И чем она дороже, тем дружба крепче!
Новый взрыв смеха раздался над участком.
Володя, все еще улыбаясь, спросил у меня:
— Смех смехом, а все-таки непонятно, почему Тунгус кинулся на Василькова ни с того ни с сего?
Я помедлил и указал на забор. За ним, на городошной площадке пожарников, происходила горячая схватка. То и дело о забор стукались палки и городки.
— Это возбуждает Тунгуса, и он выходит из рамок дружбы и приличия. Вот нашему псу и изменило торможение, — так я объяснил проигрыш трех порций мороженого Левой.
Вся школа любила заниматься с Тунгусом. Вот что раз мне пришлось наблюдать. Раньше всех пришли на участок Боря с Лерой. Сняв цепь с Тунгуса, они стали давать ему кусочки колбасы. Потом Лера натер себе подметки колбасой и убежал прятаться. Через несколько минут Боря отправился с Тунгусом по следу. И как Лера ни петлял, Тунгус его обнаружил. Затем они поменялись ролями.
Я их окликнул:
— Что там у вас такое?
— Тунгуса тренируем, — сказал Лера. — Сначала подметки с колбасой учим находить, а потом он будет искать и находить одни подметки.
Их занятия с собакой не пропали даром.
Как-то у нас потерялись две черепахи, выпущенные на прогулку. Обрадованные возможностью отличиться, Боря с Лерой сняли с Тунгуса цепь и начали его гладить и ласкать. Подвели к тому месту, куда утром были высажены черепахи. Показывали Тунгусу след, а Лера даже встал на четвереньки и начал разнюхивать землю и тявкать. А потом пополз, увлекая за собой Тунгуса.
Мы все засмеялись.
— А вы не смейтесь, — обиженно сказал Боря. — Лерка действует на первую сигнальную систему Тунгуса. Второй-то у него нет: он ведь не говорит.