— Да Бог с вами, Найп! Мне в жизни этого не осилить. Чёрт побери, наверно, легче написать роман вручную!
— Вы скоро привыкнете, мистер Боулен, уверяю вас. Через недельку-другую будете нажимать все эти кнопки почём зря. Поверьте мне, это не трудней, чем научиться водить автомобиль.
Конечно, это оказалось трудней, но, отсидев за чудесной машиной не один час, мистер Боулен освоился и однажды поздним вечером объявил Найпу, что готов к изготовлению первого романа. Это был напряжённый момент. Маленький толстяк нервно скорчился на операторском месте, а длинный зубастый Найп взволнованно суетился вокруг.
— Я намерен написать выдающийся роман, Найп.
— И напишете, сэр. Не сомневаюсь.
Одним пальцем мистер Боулен осторожно нажимал нужные кнопки:
Жанр романа — сатирический.
Тема — расовая проблема.
Стиль — классический.
Персонажи — шесть мужчин, четыре женщины, один ребёнок.
Длина — пятнадцать глав.
Одновременно мистер Боулен всматривался в три органных регистра, на которых было написано: «мощь», «таинственность», «глубина».
— Вы готовы, сэр?
— Да, да, готов.
Найп включил машину. Загудел главный двигатель. Послышалось низкое ворчание пятидесяти тысяч смазанных маслом зубчатых колёс, стержней и рычагов, потом раздалась барабанная дробь быстродействующей пишущей машинки, и всё это слилось в пронзительный, почти невыносимый грохот. В корзину начали падать листы с напечатанным текстом — по одному через каждые две секунды. Но из-за сильного шума, от волнения, от необходимости манипулировать регистрами, следить за счётчиком глав, за регулятором страсти и индикатором скорости мистер Боулен запаниковал. Он повёл себя так же, как ученик в автомобиле: изо всех сил нажал обеими ногами на педали и не отпускал их, пока машина не кончила работу.
— Примите поздравления с первым романом, — сказал Найп, вынимая из корзины толстую пачку листов.
На лице мистера Боулена блестели мелкие бусинки пота.
— Нелёгкая была работёнка, скажу я вам.
— Но вы с ней справились. Поздравляю!
— Дайте-ка взглянуть, Найп! Интересно, что там получилось?
Мистер Боулен стал просматривать первую главу, передавая лист за листом молодому человеку.
— Господи, Найп! Да что же это такое?! — Тонкая лиловатая рыбья губа мистера Боулена слегка вздрагивала, щёки надулись. — Нет, вы только взгляните, Найп! Это чудовищно!
— Должен признать, довольно смачно, сэр!
— Смачно! Да просто тошнотворно! Я не могу поставить под этой писаниной своё имя.
— Да, сэр, вы правы! Совершенно правы.
— Найп! Вы что, решили так скверно подшутить надо мной?
— Что вы, сэр! Ни в коем случае!
— А похоже на то!
— Вам не кажется, сэр, что вы, может быть, слишком сильно нажимали на педали, контролирующие подачу страсти?
— Дорогой мой! Откуда мне знать?!
— Тогда, может быть, попробуете ещё раз?
И мистер Боулен принялся за второй роман. На этот раз всё получилось как нельзя лучше.
На той же неделе рукопись прочитал издатель и принял её с восторгом. Потом Найп соорудил роман под своим именем и выпустил ещё с десяток для ровного счёта. Не успели оглянуться, и о Литературном агентстве Адольфа Найпа пошла слава как о питомнике, взрастившем целый выводок перспективных молодых романистов. В агентство рекой потекли деньги.
И вот тут деловые таланты Найпа раскрылись во всём блеске.
— Послушайте, мистер Боулен, — сказал он. — У нас всё-таки слишком большая конкуренция. Не прибрать ли нам к рукам всех писателей?
Мистер Боулен, щеголявший теперь в бутылочно-зелёном бархатном пиджаке и отпустивший волосы так, что они на две трети закрывали уши, был вполне доволен и тем, как дела шли сейчас.
— Не знаю, что вы имеете в виду, мой мальчик. Как можно прибрать к рукам писателей?
— Да очень просто, сэр. В точности так, как Рокфеллер прибрал к рукам все нефтяные компании. Нужно только скупить их, а не захотят продаваться взять измором. Проще простого!
— Только осторожнее, Найп. Будьте осторожны.
— Вот у меня список, сэр. В нём пятьдесят самых выдающихся писателей. И я собираюсь предложить каждому из них пожизненный контракт с немедленной выплатой денег. Всё, что от них требуется, это обязательство никогда больше ничего не писать, ни строчки, и, естественно, разрешить нам подписывать их фамилиями наши романы. Как вам это, сэр?