Не замечая, как сжал зубы Мистер Питерс, Рая обратилась к Роме:
— Вы, не видели, Рома, моей киски?..
— Зачем она вам? Ведь же мы сейчас поедем? — искренне удивился Рома.
— Она поедет со мной в совхоз. Я так привыкла к ней…
…Так получилось, что грузовой автомобиль привез в большой институтский совхоз «Победа», вместе с разобранным мощным генератором, еще и шесть живых существ разного возраста, пола и настроений. Мрачного, строгого Мистера Питерса с трубкой во рту; длиннющего Рому, который всю дорогу шутил, будучи очень рад тому, что рядом с ним сидела самая очаровательная в мире девушка; серьезного, загорелого Олеся, который, наоборот, совсем даже не замечал присутствия одной из представительниц той половины человеческого рода, которая считает вероломную измену в любви вполне нормальным явлением; наконец, саму причину и источник многих недоразумений, что держала в своих чудесных ручках большую сытую кошку с пушистой блестящей шерстью. И, чтобы закончить наше коротенькое описание, вспомним еще про неизменного Андрея Антоновича, который, несмотря на замечательное время года, на ослепительное горячее солнце, приехал в совхоз в большой меховой шапке.
Вот таких гостей увидел перед собой, выйдя навстречу грузовику, Даниил Яковлевич Сидорин, директор совхоза «Победа».
Они вылезали из автомобиля по одному, поглядывая на совхозные здания и любуясь сельскими пейзажами. Только один из гостей, крепкий мужчина с трубкой во рту, не смотрел ни на что, кроме деревянных ящиков, которые снимали с грузовика рабочие.
— Полегче, полегче, — покрикивал он, — осторожнее!
— Так, — проговорил Даниил Яковлевич, — так. Приехали, значит. А кто же у вас тут, товарищи, самый главный? Бригадир, или как там?
Рая указала ему на Мистера Питерса, который наконец слез и сам с грузовика.
— Так, — повторил Даниил Яковлевич, — так. Значит, ты и есть бригадир? Ладно. Это, значит, о тебе писал мне Иван Петрович?
Иван Петрович? Академик Антохин? Достаточно было вспомнить эту фамилию, чтобы заинтересовались сразу все — от Андрея Антоновича до самого Мистера Питерса, который повернулся к директору и спросил:
— Что же он написал?
— Чтобы помочь вам. Отдать вам лабораторию и устроить все. А вы, мол, будете работать здесь. Ну, а я, как директор совхоза, буду помогать вам. Зовут меня Даниил Яковлевич, будем знакомы.
И директор искренне пожал руки всем прибывшим. Взгляд его на мгновение остановился на кошке, которую держала Рая.
— Хорошая кошка, добрая, — сказал он, — у нас таких нет. Ну что же, и ей работа найдется. Крыс у нас, знаете ли, много. Просто с ног сбивают, такая прорва.
— Потравить надо, — откликнулся Олесь.
— Травили, травили… а их все много. Ну, ничего. Вот, ваша кошка еще поможет… если ей самой крысы хвоста не отгрызут… нет, нет, я пошутил, честное слово, пошутил, товарищ, — поспешил он успокоить Раю, которая уже посмотрела на него злыми глазами, — пойдемте в дом, я покажу вам лабораторию.
Лаборатория была совсем даже неплохая. Даже сам Мистер Питерс признал, что она мало чем отличалась от институтской.
Сюда сразу же перенесли ящики с генератором — и вся бригада немедленно приступила к работе. Хватало чего делать даже Андрею Антоновичу. Он вычистил шкафы в лаборатории, выслал их свежими, чистыми листами бумаги. Но, еще перед этим, Андрей Антонович снял свою меховую шапку, положил ее на подоконник, старательно причесал свои длинные седые пряди, которые окружали его лысую и блестящую голову, посмотрел в ту сторону, где Мистер Питерс собирал генератор — и многозначительно произнес:
— Ну, вот и начинается дело. Поглядим, поглядим…
Он погладил рукой лысину (хотя каждый согласился бы, что там совсем нечего было приглаживать) — и только потом приступил к уборке.
Опасения Мистера Питерса были напрасны, сборка генератора прошла без проблем. Генератор словно дал обещание все время работать безупречно. И, после первого испытания, Мистер Питерс решился даже пригласить на «открытие генератора» директора Даниила Яковлевича. Но, хоть обстоятельства и были столь торжественные, это «открытие» прошло совсем не так, как задумывалось. Просто — Мистер Питерс нажал рубильника, вспыхнула фиолетовым светом лампа; через полминуты, когда генератор стабилизировался, с его медной дуги, этой своеобразной антенны сорвались первые длинные фиолетовые искры. В воздухе запахло озоном. Генератор заработал.
Директор, Даниил Яковлевич, внимательно и с уважением посмотрел на генератор, проследил глазами за фиолетовыми искрами, понюхал немного боязно воздух с незнакомым запахом озона. Потом вынул из кармана кисет с табаком, скрутил сигарету, зажег ее и спросил: