— Подожди, подожди, — так же шутливо отозвался Даниил Яковлевич. — Я еще не знаю, прибыли это будут, или затраты. Правда, Олесь?
— Я уверен, что прибыли.
— Ну, ладно. Подсчитаем потом. Только ты имей в виду, я своих выводов еще не сделал, — уже серьезно добавил Даниил Яковлевич и вышел из коровника.
За ним следом двинулся и Андрей Антонович, который все время внимательно слушал разговор, не пропуская ни одного слова.
— Андрей Антонович, куда же вы? — крикнул Олесь. — Скажите лучше, как ваши волосы? Все в порядке?
Андрей Антонович вернулся. Лицо его было недовольным.
— Да чего там, — ответил он мрачно, — я слушал здесь тебя, слушал…
— Ну так что же?
— И получается, что мои волосы должны будут скоро выпасть.
— Почему? — Олесь даже удивился.
— Ну ты же говоришь, что все это очень кратковременное… И молоко это, и все, что лучи делают… так вот, видимо, так и с волосами моим будет.
Старик был так расстроен, что Олесь рассмеялся. Рассмеялась и Анна. Соседняя корова оглянулась, встревоженная этим взрывом молодого заливистого смеха, посмотрела, недовольно качнула головой — и вернулась вновь к яслям; не стоит, мол, обращать внимания…
— Э, нет, Андрей Антонович, — еле пересилил смех Олесь, — это совсем облысения не касается. А в крайнем случае, если что-то случилось, мы всегда можем дооблучать вашу голову.
— Да вы всегда что-то придумаете…
Старик, сохраняя на лице подчеркнутое недовольство, ушел. Очевидно, он все-таки не верил объяснением Олеся.
Все еще улыбаясь, Олесь обратился к Анне:
— Вы Мистера Питерса не видели?
— Нет, — ответила она, — он все время сидит у себя в лаборатории. Меня просил прийти в третьем часу — что-то показать хочет. А кстати, сколько сейчас?
— Так вы уже опоздали. Потому что уже четверть пятого.
— Ой! — почти вскрикнула Анна. — Он будет ругаться… Побегу!
Она даже изобразила на своем красивом лице испуг, хоть глаза ее смеялись. Словно спеша, она кивнула Олесю головой и быстро пошла прочь. Олесь посмотрел ей вслед.
— Так он и осмелится ругать тебя, — подумал он иронично, — еще увидим, кто из вас кого будет ругать, в конце концов… Ой, кажется мне, засыпался на этот раз наш уважаемый связист… Это все равно, как я с Раей, насколько я разбираюсь в медицине.
Он качнул головой и вернулся к делам: за состоянием коров надо было внимательно следить, потому что и вправду какая-нибудь ошибка с кормлением могла плохо отразиться на скоте. Однако, увидев Рому, обессиленного вконец заботами, он обратился к нему:
— Как ты думаешь, Рома, с крысами покончено?
— Не понимаю…
— Ну, вот, всех мы уничтожили, или могут еще появиться?
Рома подумал:
— Мне кажется, всех. Ты подсчитай сам. Три крысы тогда сбежали из крольчатника на чердак, помнишь?
— Три.
— Ты убил двух, когда мы прибежали в лабораторию на помощь Рае?
— Собственно, не двух, а одну. Потому что первую без моего участия загрызла кошка. И заплатила за это своей жизнью. Рая скучает — просто ужас. Говорит, меня кошка спасла, а сама потом от ран умерла…
— Ну, ладно. Значит, убили двух из трех. А вчера сторож возле склепа застрелил еще одну. Вот и все. А более мы зерна не рассыпали… я, по крайней мере, — насмешливо добавил он, намекая, что история с крысами возникла из-за халатности Олеся.
— Ну, ладно, ладно. Иди уже, разноцветный, — парировал Олесь, имея в виду разный цвет лица Ромы: — И когда уже ты до конца облучишься?..
— И тебя не спрошу, — гордо ответил Рома.
— Иди, иди… там тебе Татьяна Гавриловна сметанки приготовила, — услышал Рома последний укол от Олеся.
Но на это он не счел нужным отвечать.
Между прочим, вовсе не следует думать, что такой обмен приветливыми фразами означает ссору или что-то подобное ей. Отнюдь. Это был просто товарищеский обмен шутками, своего рода веселая разговорная гимнастика. И все. И Олесь, и Рома расстались теми, кем и были — лучшими приятелями.
Вот если бы на месте кого-то из них был Мистер Питерс, — о, дело могло бы повернуться иначе. Потому вспыльчивый электротехник, он же и бригадир нашей бригады, — частенько забывал пределы шуток и взрывался, как вулкан. Однако, Мистера Питерса здесь не было. Он сидел в лаборатории и старательно собирал, монтировал какой-то сложный прибор. Новый генератор? — уже думает читатель. Нет, нет: достаточно и старого. Еще никто, ни мы с вами, ни целая бригада молодых исследователей, ни директор Даниил Яковлевич, ни даже сам старый мудрый Андрей Антонович — не знали всех свойств этого генератора. Следовательно, это не новый генератор, а нечто другое.