Он посмотрел назад, на генератор. Увидел, как сияют раскаленные лампы. Маломощные лампы, поставленные параллельно вместо одной мощной. Привычным наметанным глазом Мистер Питерс заметил, что анод второй уже раскалился почти добела. Еще минута-две, и лампа сгорит. Но, вместо того, чтобы выключить, сохранить лампу, — Мистер Питерс еще сильнее нажал на ручку «Полный вперед», хотя и без этого она была выкручена до конца.
Иван Петрович нервно переступал с ноги на ногу. Он и ругался («Как же так, не отвечают из лаборатории? Звоните еще, еще дольше!.. Должны ответить, черти…»), и радовался, неуверенно посмеиваясь («Вот черти, успели… ну и молодца!..»).
С разгона, подброшенная еще раз волной, лодка «Радио» выпрыгнула из воды прямо на песчаный берег. Как живое существо, она качнулась из стороны в сторону, словно стряхивая воду, — и осталась лежать. За ней, направляемый твердой рукой, рядом из воды выпрыгнул и баркас. Мокрый до последней нитки Рома бросился к первой лодке. Он увидел в проеме люка бесчувственную Анну. Мокрые ее волосы сбились шапкой, бледное лицо было неподвижно. Рома взял ее на руки, вынес. Анна открыла глаза и вновь закрыла их.
По берегу, забыв о солидности, бежал академик Антохин, опережая ассистентов и длинного репортера. Он кричал:
— Ну, и хорошо… Несите быстрее в дом…
Он махал руками, его пенсне соскочило и висело на шнурке, болтаясь в такт его бегу.
А навстречу Роме уже мчался Мистер Питерс. Первый раз за все время своей работы он выбежал из лаборатории, не выключив генератор, не оглядываясь на раскаленные лампы, где расплавлялись понемногу пластинки анодов. Мистер Питерс мчался к Роме, который нес на своих неуклюжих длинных руках бесчувственную Анну. Он заглянул ей в лицо, растерянно покрутил почему-то пальцами в воздухе и сказал:
— А я, Рома, это… запустил его, все-таки…
Блаженная улыбка смягчила черты его лица.
Он шел рядом с Ромой, поддерживая руку Анны. Девушка медленно приходила в сознание. Вот, она открыла глаза. Посмотрела на Рому, слабо улыбнулась. Посмотрела в ту сторону, где шел Мистер Питерс. Отыскала глазами его. Вновь улыбнулась и закрыла глаза. Мистер Питерс ласково, совсем необычным голосом, произнес:
— Анна, я очень виноват…
Едва заметно Анна пошевелила головой. Ее длинные ресницы дрогнули. Мистер Питерс скорее увидел, чем услышал ее ответ:
— Нет… все в порядке…
Чья-то рука осторожно дотронулась до локтя Мистера Питерса. Он, нервно вздрогнув, оглянулся: кто, что?
Невысокий пожилой мужчина вежливо снимал шляпу. Где же видел его Мистер Питерс?.. Знакомое неприятное, словно вылизанное лицо… розовая лысина…
— Позвольте вновь попросить вас, — подобострастно начал мужчина, держа шляпу в руках, — поздравляя вас, я хотел бы еще раз попросить вас… вместе с моим товарищем и другом…
Из-за его плеча высунулась еще голова. Льстивая улыбка, острые глазки… И вновь лысина… что такое?
— Попросить вас помочь нам в деле наших волос… немного облучить нас…
Мистер Питерс, наконец, вспомнил: это тот самый лысый, что приходил уже сегодня в лабораторию… отвратительная рожа!
— Оставьте меня! — рявкнул Мистер Питерс так, что оба мужчины отлетели от него. — Оставьте, потому что иначе…
Он сжал кулаки. Но Анна вновь открыла глаза и тревожно-вопросительно посмотрела на него. Мистер Питерс забыл о назойливых просителях, наклонился на ходу к ней:
— Все в порядке, моя дорогая… все в порядке!
…Кто сказал это? Неужели гордый Мистер Питерс?.. Уважаемый изобретатель, человек с твердым характером, упрямец — неужели это вы употребляете такие выражения?.. И без любимых вами английских слов?.. Странно, странно. Даже Рома посмотрел на своего приятеля и бригадира. Но Рома в этот раз не сказал ничего. Что-то вроде улыбки промелькнуло на его лице, — или, может, это только показалось Мистеру Питерсу?.. Кто знает. В конце концов — разве не может человек, хотя бы однажды, забыть о своих привычках, о каких-то там английских словах? Мы уверены, что может, и окажемся правы.
Пожалуй, — это понял и Рома, неся на руках Анну и прислушиваясь к словам Мистера Питерса…