— То есть? — теряясь в догадках, спросил Телар, с любопытством разглядывая мою светящуюся мордашку.
— Честно говоря, я не помню ничего из происшедшего ночью на Змеином острове после того, как меня укусила странная полосатая змея. Но я помню, как ты внёс меня на руках в воду, в Волгу; помню также, что совсем не ощущала соприкосновения с водой, и наконец помню, как через несколько минут мы вышли из воды, из моря, на пляж отеля явно не в Астрахани, причём абсолютно сухими. Разумеется, я стала искать логическое объяснение этому феномену и у меня возникли три версии: первая, ты — инопланетянин. Эта догадка меня пугала. А что если ты, как в лучших традициях фильмов ужаса, превратишься в какую–нибудь семиглавую инопланетную драконину и используешь моё тело для вынашивания своих жутких детёнышей, которые меня же потом радостно и стрескают? Вторая версия — ты учёный, которому всё же удалость изобрести машину для перемещения во времени и пространстве, с помощью которой мы здесь и очутились. Приятная теория, но её сильно подтачивал твой юный для учёного возраст. А вот третьей теорией как раз и стало предположение того, что ты — волшебник. И я рада, что именно она подтвердилась. Теперь всё понятно и логично.
Телар ушам своим не поверил.
— То есть, по–твоему, существование волшебства также можно объяснить логически? — удивлённо воскликнул мужчина. — Алёна, у меня слов нет… ты прелюбопытнейший человечек…
— Не передёргивай, — ухмыльнулась я. — Я лишь сказала, волшебство логически объясняет происшедшее, для иных выводов я пока не обладаю достаточной информацией.
— Но даже то, как спокойно ты восприняла факт существования волшебства…
— Не обольщайся. Если бы я не испытала действие чего–то сверхъестественного на себе лично, причём неоднократно — ни за что бы не поверила, — хитро улыбаясь, заметила я. — Но у меня было время на осмысление, и я не настолько уперта, чтобы не верить фактам.
— М-да… — задумчиво протянул Телар. — Если бы я знал, насколько спокойно ты всё воспримешь, то давно посвятил бы тебя в нашу жизнь и, возможно, событий предшествующей ночи удалось бы избежать.
— И снова не обольщайся: если бы не было событий прошлой ночи и последующего перемещения в пространстве, всему остальному я без труда нашла бы вполне земное научное объяснение и не поверила бы в существование волшебства, — парировала я. — Ладно, товарищ волшебник, пошли кушать — или я начну грызть тебя.
Всё ещё отказываясь верить тому, с какой лёгкостью я приняла на веру объяснения, откладываемые им до самого последнего момента, Телар раздвинул шторки и первым вышел наружу, протянув мне руку. С его помощью я смело шагнула навстречу незнакомому миру и… застыла на месте, не в состоянии двинуть внезапно одеревеневшими конечностями, почувствовав себя в центре всеобщего внимания: десятки, а может, и сотни любопытствующих глаз были устремлены на меня. В который раз я искренне посочувствовала Наташе Ростовой на первом балу…
— Не обращай внимания, — нагнувшись, прошептал мне на ухо Телар. — Одна просьба: пожалуйста, расслабься и веди себя естественно, как будто ты среди обычных людей, волшебники на самом деле мало чем от них отличаются. Если тебе будут улыбаться и кланяться — просто спокойно и сдержанно улыбайся в ответ, и этого будет достаточно. Видишь ли, я публичный человек, а здесь могут объявиться папарацци… Садись в кресло, и я мигом довезу тебя до места…
— …стоп, стоп, стоп! — беспардонно прервала я Телара, стараясь говорить как можно тише, в результате чего перешла на самое настоящее шипение. — Это про какое такое кресло ты говоришь? Уж не про эту ли инвалидную коляску!? — возмутилась я, указывая взглядом на стоящее рядом с паланкином кресло на колёсиках наподобие тех, в которых в фильмах обычно перевозят неходячих больных. — Ты что, американских сериалов про больницу насмотрелся!? — продолжала шипеть я.
— Алён… э–э–э… но я же не могу нести тебя в ресторан на руках… — растерянно защищался Телар.
— Сначала катафалк, теперь инвалидное кресло… А зачем меня вообще носить, возить, я что, самостоятельно передвигаться не в состоянии!? — продолжала бушевать я. — В общем, так: в эту хрень не сяду, сама дойду потихоньку с твоей помощью, договорились?! — ультимативным тоном закончила я и решительно взяла его под руку.
— Как скажешь, — удручённо вздохнул Телар и медленно зашагал через всё фойе к ресторану. — Ты извини, я как лучше хотел…
И вот тут–то я наконец очухалась и, терзаемая угрызениями совести, подумала: что же я, тупындра бестолковая, творю? Человек меня от смерти спас, организовал лечение; раскрыл тайну, которую, возможно, не имел права раскрывать; носится со мной как со священной коровой, а я ему разборки устраиваю и недовольство выказываю! Тоже мне, Принцесса на Горошине… А ведь идти–то действительно тяжело и больно, он был прав.