У самой стенки шатра, слева, находился длинный сервировочный столик, на верхней полке которого высилась кипа аккуратно сложенных тёмно–малиновых полотенец, а на нижней — несколько небольших подушек в белоснежных наволочках.
У входа справа размещался довольно большой овальный стол, а рядом с ним — два кресла, сиденья которых были накрыты мягкими плотными подстилками такого же, как простыни и полотенца, насыщенного тёмно–малинового цвета. В центре стола стояла невысокая широкая стеклянная ваза с цветочной композицией, по стилю сочетавшейся с гирляндой, рядом с ней — огромное блюдо с фруктами, несколько бутылок с минеральной водой, поднос со стеклянными бокалами и стаканами, стопка блюдец, несколько фруктовых вилок, бумажные салфетки и небольшой нож для фруктов.
Вся пляжная мебель была изготовлена из качественного белоснежного пластика и производила очень приятное впечатление — ни пятнышка, ни царапинки, ни даже пылинки. Кто–то — и, по всей видимости, не один — очень серьёзно потрудился над убранством помещения, а может, и над самим шатром незадолго до нашего появления. Кстати, я не заметила на пляже шатра, когда мы с Теларом рано утром вышли из воды где–то здесь же, неподалёку. На песке, искусно выровненном, не видно было ничьих следов, лишь несколько больших и маленьких крабьих норок нарушали идеальную поверхность своеобразного пола: крабы, засыпанные во время уборки песком в своих убежищах, недолго раздумывая, вновь прорыли ходы и обеспечили себе выход на поверхность, на свободу.
— Куда тебя приземлить — на лежак или в кресло за стол? — спросил Телар, застыв в нерешительности на входе.
— На лежак и подними спинку, пожалуйста, чтобы я могла полулежать, — ответила я. — И ещё, откинь полы входа, пожалуйста, — хочу видеть море. Обожаю воду!
Я посмотрела на него и тепло улыбнулась. Вода — это моя жизнь, также как и солнце.
— А ты кто по знаку Зодиака? — спросил Телар, выполняя одну за другой мои просьбы. — Хотя нет, постой, дай угадаю. Твоя стихия — Вода.
Его последняя фраза прозвучала не как вопрос, а как утверждение, словно ему доподлинно было известно — я рождена под знаком водной стихии.
— Правильно, — лукаво улыбнулась я, не придав этому никакого значения. — Продолжай.
— Рыба? Хотя нет, вряд ли… хм… судя по характеру, Скорпион?
— Умничка, — похвалила я, устраиваясь поудобнее на топчане и накрываясь простынёй.
— И всё же невероятно… — Телар вдруг замотал головой, пожимая плечами, словно никак не мог во что–то поверить.
Он медленно подошёл к своему лежаку и присел на его краешек, не сводя с меня изучающего взгляда.
— Что невероятно? Что я Вода или Скорпион?
— Да я не об этом… Понимаешь, всё так сложилось… сложнейшая головоломка сложилась сама собой. Это невозможно, из области непостижимой фантастики… и всё же произошло…
— Да что произошло–то? Объясни, не трави душу! — воскликнула я, сгорая от нетерпения.
Телар какое–то время растерянно смотрел на меня, обдумывая ответ. Я начинала нервничать.
— Дело в том, что ты теперь… наполовину волшебница.
— ???
— Я не шучу.
Хорошо, что я уже лежала: перед глазами вдруг всё поплыло, а в ушах зазвенели невидимые колокольчики, грозясь разорвать мою несчастную, перегруженную информацией голову на мелкие кусочки.
— Воды… — прошептала я, прикрыв глаза и борясь с подступающей тошнотой.
— Тебе плохо? — голос Телара прозвучал крайне озабоченно. Я почувствовала, как в мою руку, лежащую вдоль тела и потяжелевшую килограммов на десять, вставили прохладный стакан. — Сейчас позову врача.
— Нет, нет, не нужно… это не то… сейчас пройдёт, — слабым голосом запротестовала я.
Усилием воли заставив себя открыть глаза, я медленно поднесла стакан с водой к губам, залпом его осушила и уронила руку со стаканом на грудь. Глаза закрылись сами по себе.
— Просто перевариваю услышанное.
Потрясённая, какое–то время я пыталась успокоиться и заставить себя включить мозг. Наконец это мне удалось. Опомнившееся от пережитого шока сознание мобилизовалось и принялось анализировать новый блок введённых данных. И первый вывод, который сознание помогло мне сделать, звучал отнюдь не утешительно: я ничегошеньки не понимала!
Допустим, существуют волшебники и, разумеется, волшебниками рождаются — это только шарлатанами становятся. Но как можно стать волшебником, пусть даже наполовину? Как это произошло? В какой момент? Я что–то упустила? И потом, я не чувствую ни в своей голове, ни в теле каких–либо изменений, которые дали бы мне основания предполагать, что со мной произошли некоторые качественные трансформации. Что изменилось? Цапнувшая меня за ногу волшебная змея превратила меня в недоделанную волшебницу, что ли? Но почему я ничего не ощущаю? Хм… наверное, потому и не ощущаю: трансформация половинчатая. Раз такие дела… и почему эта змея не цапнула меня как следует, чтобы я превратилась в полноценную волшебницу…