Он был красив, учтив и опрятен,
Обут в башмаки вырезные, без пятен.
Таких чулок белоснежных и длинных
Нельзя увидеть на простолюдинах.
Он был королевич прямой по приметам,
И я не могла усомниться в этом.
Поверьте мне, дорогая свекровь:
Играла в нем королевская кровь.
Не ведая, дева я или не дева,
Меня целовал он под сенью древа.
Не зная, угодно ль мне быть его милой,
Меня до заката удерживал силой.
Не зная, хочу я уйти иль остаться,
Со мной до рассвета не мог расстаться.
— А что он, прощаясь, тебе преподнес?
— Три прядки своих белокурых волос.
Своих белокурых волос три прядки
И цвета свежей травы перчатки.
Ножик мне дал перочинный без ножен,
Его черенок серебром был обложен.
И, в накладном серебре, перочинный
Ножик велел мне беречь до кончины.
Еще ожерелье мне дал из агата
И перстень венчальный червонного злата.
Он дал мне перстень червонного злата
И наказал хранить его свято.
— Дочь моя, где ты до сей поры
Таила бесценные эти дары?
— Откиньте крышку резного ларца
И там найдете дары молодца!
Свекровь откинула крышку ларца
И видит сиянье златого кольца,
А рядом с перстнем — ножик без ножен.
Его черенок серебром был обложен.
Еще хранилось там ожерелье —
Из черных блестящих агатов изделье.
На дне ларца лежали перчатки
Из кожи зеленой, как лук на грядке,—
Точь-в-точь как стрельчатый лук на грядке! —
И три белокурых расчесанных прядки.
— Дитя мое, спрячь золотое кольцо.
Мне надобно сыну молвить словцо.
Для этого я побываю в трапезной,
Где пирует король наш любезный.
Мать-королева седой волчицей
Бежит от невестки своей белолицей.
— Сын мой, ты взял на охоту когда-то
Венчальный мой перстень червонного злата,
Чтоб он охранял тебя в чаще от бед.
Куда ты девал его, дай мне ответ!
В лесу обронил иль рукой беспечной
На палец надел вертихвостке встречной?
— Прости меня, матушка! Перстень венчальный
У девы остался в стране чужедальной.
Да что там кольцо! — мне владенья отцова
Не жаль, чтоб увидеть в лицо ее снова.
Наследственный лен как любви залог
Я без колебаний отдать бы мог,
Не стал бы жалеть ни посева, ни пашни,
Вступи эта дева под кров мой домашний.
Дабы на нее наглядеться всласть,
Отдал бы я королевскую власть!
— Ты сан королевский, мой сын, сохрани
И лен, что достался отцам искони.
Оставь при себе и луга и посевы! —
Таков был разумный совет королевы.—
Свое отдавать — не к лицу королю.
За это, мой сын, я тебя не хвалю!
Корысти не должно искать в мотовстве,
Коль скоро тебе повезло в сватовстве.
Добром не швыряйся направо-налево.
В соседнем покое та самая дева
Тебя ожидает: у ней налицо
Заветное, красного злата кольцо!
Гил Брентон, Гил Брентон! Мой перстень — порука,
Что вскоре качать в колыбели мне внука:
Счастливым отцом суждено тебе стать! —
Закончила речь королева-мать.
— О матушка, ты моего сынка
Купай в молоке, пеленай в шелка.
На первой сорочке его — дай срок! —
Пусть вышьют: «Я Брентона Гила сынок!»
Писец Саундерс
Вместе гуляли в зеленых садах, где рай для влюбленных сердец,
Мэй Маргарет, королевская дочь, и Саундерс, юный писец.