Он выпрыгнул из гроба,
откинув прочь покров.
Он маленькую Кирстин
схватил — и был таков.
Монашки читали каноны
и видели, как он воскрес:
«Должно быть, ангел божий
за девой слетел с небес!»
Монашки читали каноны,
и каждую мучил вопрос:
«Почему этот ангел божий
до сих пор меня не унес?»
А розы и лилии благоухали.
Дорогой плащ
Дева прекрасная в рощу одна
Отправилась в день погожий,
И встретился рыцарь Магнус ей.
Он был молодец пригожий.
«Добрый день тебе на зеленом лугу.
Добрый день, молодец пригожий!
На траве расстели нам обоим плащ!
Из него мы сделаем ложе».
«Для тебя свой новый бархатный плащ,
Зеленый, слегка ворсистый,
Чтоб от мокрой травы разлезлись швы,
Я не брошу на луг росистый!
Я не брошу на землю свой
бархатный плащ
Он достался мне не в подарок.
Я в Стокгольме его купил.
Он мне стоил пятнадцать марок».
«Рыцарь Магнус, живет моя мать
Вблизи, за лесной опушкой.
Подожди, покуда я сбегаю к ней
За голубой подушкой.
Живет моя мать — рукой подать!
Подожди меня, Магнус, в лесу.
У нее голубых подушек — пять.
Я одну из них принесу».
Накинув на кудри ему капюшон,
Велела — а голос был вкрадчив! —
Часок подождать и ушла навсегда,
Тем самым его околпачив.
Из тонкого шелка был ее плащ,
Смеялась она задушевно
И, платья подол по траве волоча,
Ушла что твоя королевна!
Весь день простоял, и другой простоял
На лугу молодец пригожий,
А девы прекрасной нет как нет,
Чтоб ему уготовить ложе.
В зеленом убранстве красуется лес,
А девы нет и в помине.
Магнус, она б не вернулась к тебе,
Хоть бы стоял ты поныне!
Еще с неделю высматривал он
Ее то справа, то слева.
Торчал как пень, и в троицын день
В церковь поехала дева.
При входе узнал он ее без труда:
«Зачем по собственной воле
Ты мне посулила вернуться туда —
И не вернулась боле?»
«Спасибо бархатному плащу
Скажи за такой подарок,—
Тому, что ты в Стокгольме купил,
Истратив пятнадцать марок.
Пусть ведают люди: ко мне вовек
Не подойдешь ты близко!
Зеленому бархатному плащу
За это кланяйся низко!
Честь я тебе оказала в лесу,
Полном предутренней влаги.
Рыцарь Магнус, принять эту честь
У тебя недостало отваги.
Рыцарем будь я, что деву в лесу
Встретил, — клянусь тебе свято! —
Свой плащ безоглядно швырнула б в росу,
Будь он даже из чистого злата!»
Юный Свейдаль
Свейдалем брошенный мяч угодил
Деве в грудь ненароком.
И сделалась эта дева бледна,
Стоя в окне высоком.
Юный Свейдаль идет за мячом,
Влетевшим в окно светлицы.
Но прежде, чем он вошел, печаль
Закралась в сердце девицы.
«Что толку тебе закидывать мяч
В светелку мою ненароком,
Если жаждет любви твоей
Дева в краю далеком?
Ты, юный Свейдаль, очей не сомкнешь,
Покой и сон позабудешь,
Доколе девы прекрасной своей
От мертвого сна не пробудишь».
Юный Свейдаль, закутавшись в мех,
Вошел и, став посредине
Светлицы, где ратный люд пировал,
Промолвил своей дружине:
«Вы кубки здесь наполняйте, друзья,
Обильным вином и медом,
Покуда съезжу к матушке я,
Что спит под могильным сводом».
Юный Свейдаль к родимой взывал
Голосом громоподобным,
Так, что в стене появилась щель
И трещина — в камне надгробном.