Хозяйка отворила дверь.
Я плащ и шляпу скинул,
Налил вина — да стал глазеть
И кружку опрокинул.
Она тут потчевать меня,
Что барина какого.
Да только денег не возьмешь
Из кошелька пустого.
Хозяйка сердится, бранит —
Чуть не оглох от крика.
Постель не стелит, гонит прочь:
«Иди в сарай поспи-ка!»
Что делать, братцы! Лег я спать
В сарае возле дома.
Эх, незавидная кровать —
Колючая солома.
Проснулся утром, — смех и грех,—
Дрожу, от стужи синий.
Вот так хоромы! — На стене
Засеребрился иней.
Ну что же, взял я в руки меч,
Пошел бродить по свету.
С пустым мешком пошел пешком,
Коль не дали карету.
А на дороге мне сынок
Купеческий попался,
И кошелек его тугой
По праву мне достался!
Еще недавно знаменит
Был грозный рыцарь Линденшмидт,
Когда у нас в округе
Он гарцевал на скакуне
В доспехах и в кольчуге.
Он слуг скликал не для добра:
«Друзья! Отважиться пора!
Не трусить — мой обычай.
Мы возвратимся в эту ночь
С отменною добычей».
Вот мужичка встречает он:
«Надень монаший капюшон,
Прикинься капуцином.
Узнай, где бродит Линденшмидт,
И сразу напиши нам».
А мужичок тот был хитер,
Он — шмыг на постоялый двор,
Видать, увлекся ролью:
«Подайте хлеба и вина,
Иду я с богомолья».
Хозяин: «Тсс! Отец святой,
К нам нынче прибыл на постой
Сам Линденшмидт со свитой.
Три кубка кряду осушив,
Уснул он как убитый».
«Эге, — смекает «капуцин»,—
Ты мне попался, чертов сын!
Теперь погиб ты, леший».
И в замок Каспара тотчас
Он шлет гонца с депешей.
У Линденшмидта был сынок.
Зашел в конюшню паренек
Узнать, готовы ль кони,
И вдруг кричит: «Вставай, отец!
Мне слышен шум погони!»
Но грозный рыцарь Линденшмидт
Не просыпается — храпит.
Хмельной под стол свалился.
Напрасно сын зовет отца.
Сам Каспар в дом явился.
«Здорово, рыцарь! Как спалось?
Прекрасный сон видал небось?
Сейчас поедешь в Баден:
Тебе там выстроен дворец
Из черных перекладин!»
«Нет, — отвечает Линденшмидт,—
Пускай наш спор судьба решит.
Хочу с тобою драться!..»
Но Каспар меч в него вонзил,
Чтоб он не смог подняться.
«Ну, что ж. Мне жизнь недорога.
Но вот мой сын и мой слуга
Стоят перед тобою.
За ними, Каспар, нет вины,
Их я склонил к разбою».
Но молвил Каспар: «Всех казнить
Куда игла — туда и нить!
Суд скор и беспощаден.
Три эшафота сколотил
Великий город Баден».
Свезли их в Баден всех троих
И поутру казнили их
В награду за злодейство.
Во рву, за городом, гниет
Разбойное семейство.
Лорелея
Едва засеребрится
Высокая луна,—
С утеса в Рейн глядится
Красавица одна.
То глянет вверх незряче,
То вновь посмотрит вниз
На парусник рыбачий…
Пловец, остерегись!
Краса ее заманит
Тебя в пучину вод,
Взгляд сладко одурманит,
Напев с ума сведет.
Не зря с тоской во взоре
Она глядит окрест…
Не верь прекрасной Лоре,
Беги от этих мест!
От песни и от взгляда
Спеши уплыть скорей,
Спастись от водопада
Златых ее кудрей.
Не одного сгубила
Русалка рыбака.
Черна в волнах могила.
Обманчива река.
Королевские дети
Я знал двух детей королевских —
Печаль их была велика:
Они полюбили друг друга,
Но их разлучила река.
Вот бросился вплавь королевич
В глухую полночную тьму,
И свечку зажгла королевна,
Чтоб виден был берег ему.
Но злая старуха черница
Хотела разбить их сердца,
И свечку она загасила,
И ночь поглотила пловца.
Настало воскресное утро —
Кругом веселился народ.
И только одна королевна
Стояла в слезах у ворот.
«О матушка, сердце изныло,
Болит голова, как в чаду.
Ах, я бы на речку сходила —
Не бойтесь, я скоро приду».
«О дочка, любимая дочка,
Одна не ходи никуда.
Возьми-ка с собою сестрицу,
Не то приключится беда».
«Сестренка останется дома,—
С малюткой так много хлопот:
Поди, на зеленой поляне
Все розы она оборвет».
«О дочка, любимая дочка,
Одна не ходи никуда.
Возьми с собой младшего брата,
Не то приключится беда».
«Пусть братец останется дома,—
С малюткой так много хлопот:
Поди, на зеленой опушке
Он ласточек всех перебьет».
Ушла во дворец королева,
А девушка в страшной тоске,
Роняя горючие слезы,
Направилась прямо к реке.
Вдоль берега долго бродила,
Печалясь — не высказать как.
И вдруг возле хижины ветхой
Ей встретился старый рыбак.
Свое золотое колечко
Ему протянула она.
«Возьми! Но дружка дорогого
Достань мне с глубокого дна!»
Свою золотую корону
Ему протянула она.
«Возьми! Но дружка дорогого
Достань мне с глубокого дна!»
Раскинул рыбак свои сети
И вот на прибрежный песок
Уже бездыханное тело
С немалым трудом приволок.
И девушка мертвого друга,
Рыдая, целует в лицо:
«Ах, высохли б эти слезинки,
Когда б ты сказал хоть словцо»
Она его в плащ завернула.
«Невесту свою приголубь!» —
И молча с крутого обрыва
В холодную бросилась глубь…
…Как колокол стонет соборный!
Печальный разносится звон.
Плывут похоронные песни,
Звучит погребальный канон…
Лилофея
В древнем царстве подводном жил-был водяной,
Но манила его земля:
Он задумал сделать своей женой
Лилофею, дочь короля.