— Как у меня это получилось? — удивленно воскликнул Дэмми.
— Скажи мне, ты помнишь свой магнитофон? Ну, тот, что был у тебя на квартире?
— Ну... наверное... Я же пользовался им десятки раз.
— Я так и думал. И сколько лирических песен ты знаешь?
— Кто, я? Я не пою...
— Понимаю, это женское занятие. Тем не менее, ты много раз слышал популярные песни, и их слова не могли не засесть у тебя в голове. Средний человек, если на него нажать, может пересказать десятки песен. Предположим, в каждой из этих песен будет по сотне слов — и каждое слово является ключом к ноте в гамме. Каждое слово, в свою очередь, в среднем состоит из шести букв. Если сообщение закодировать этими буквами, используя при этом последовательность и тональность, то ими можно передать значительный объем информации, ты согласен?
— Ну, я...
— Сам порядок слов — мощный инструмент. Например, подумай о различие «время прохождения» и «путешествие во времени». И пунктуация. «Эту книгу продиктовал Бог» против «Эта книга была продиктована Богом».
— М-да, но...
— С этого момента мы станем использовать эту ненужную способность. А теперь давай продолжим восстановление твоей концентрации, вычислительных возможностей, дедуктивных способностей, восприятия образцов и так далее. Чем раньше мы закончим предварительные настройки, тем быстрее сможем перейти к действительно существенной части твоей программы. — Ксориэлль испытующе поглядел на него. — Дамокл, какое для тебя самое восхитительное в мире переживание?
— Узнать в караоке-баре, что я пою не хуже Донни Осборна, — с ухмылкой ответил Дэмми.
— Давай-ка серьезно, парень.
Дэмми покосился на него.
— Ну, наверное, когда привлекательная милашка влюбляется в вас с первого взгляда.
— Верно. А почему?
Дэмми шутливо поднял руки, словно показывая, что сдается.
— Вам что, нужна схема?
Ксориэлль отрицательно покачал головой.
— Это не просто перспектива сексуальных контактов, мой мальчик — для этого уже существуют давно устоявшиеся ритуалы. Скорее, это относится с открытием в себе чего-то новенького, удивленное осознание, что ты обладаешь очарованием, о котором и не подозревал, и которое способно оказывать мощное воздействие на других людей.
— Чепуха это, док. Есть вещи, которые нельзя изучить в пробирке, и романтические отношения являются одной из них...
— Неважно. У нас еще будет много времени, чтобы найти все твои скрытые потенциальные возможности. В данный момент нас интересуют основы. Пойдем.
Ксориэлль поднялся с места.
— Не знаю, продвинусь ли я хоть немного в вашем обучении, — проворчал Монтгомери, оставаясь сидеть. — Зачем все это мне?
Ксориэлль вздохнул.
— Дамокл, ты хотя бы имеешь представление, сколько времени и сил ты тратишь впустую, разыгрывая ритуалы, разработанные, чтобы драматизировать отношения там, где в большинстве случаев нужен лишь согласный кивок?
— Док, дайте мне передохнуть и говорите проще, — саркастически сказал Дэмми.
— Ты чувствуешь, что должен притворяться, будто не желаешь сотрудничать со мной, а это, в свою очередь, возникает из необходимости поддерживать фасад независимого, самоопределяющегося, доминирующего мужчины. Поэтому ты пытаешься вовлечь меня в символический разговор, в котором я бы постепенно преодолевал твои возражения такими способами, как лесть, возбуждение твоего любопытства и чувства благодарности, и так далее. И, конечно же, ты чувствуешь себя вынужденным симулировать скептическое отношение к моим словам, чтобы не выглядеть легковерным, как мужлан, который очарован хромированным блеском подержанной машины и пытается скрыть от бойкого продавца свое желание купить ее, притворяясь безразличным, когда подписывает чек, чтобы не казаться объектом насмешек. Точно также женщина притворяется препятствовать стремлениям мужчины, хотя она уже приняла положительное решение, но не хочет выглядеть слишком доступной.
— Вы наверняка закрыли множество вопросов, док, — в притворном восхищении воскликнул Дэмми. — От обезьян до карточных фокусов, а от них к девичьим играм в труднодоступность. И все это для того, чтобы научить меня дзюдо или как жить на три тысячи в месяц.
— Чтобы научить тебя познать себя, парень, — печально сказал Ксориэлль. — Чтобы подтвердить, что твое притворство самоуверенным циником скрывает тот факт, что ты заинтригован раскрывшими перед тобой перспективами.
— Так испытайте же меня! — огрызнулся Дэмми. — Выбросите меня на помойку и посмотрите, стану ли я умолять вас дать мне еще один шанс.
— Ну да, ты вполне способен отвернуться от того, что распахнулось перед тобой, только чтобы поддержать твою роль стоика, гордящегося своим воздержанием, который отвергает пищу, в которой нуждается и которую жаждет.