— Можно, я отвечу одной историей? — предложил тот.
— Да, да. Конечно, конечно, — согласился батюшка. — Это произошло довольно давно, — начал рассказ Серафим. — Один бравый полковник Милонов прожигал дни и ночи в кутежах, не веря ни во что святое. Мать-старушка молилась за него, уговаривала одуматься, но он в ответ только смеялся.
Однажды, после очередной попойки ложась спать, он явственно услышал странный голос:
— Милонов, возьми пистолет и застрелись!
Он подумал, что его кто-то разыгрывает, осмотрел комнату, заглянул под кровать, за печку. Никого не увидел и, решив, что ему показалось спьяну, улегся в постель. Но не тут-то было. Вновь чей-то голос повелительно прозвучал рядом с ним:
— Милонов, возьми пистолет и застрелись!
Хмель мгновенно улетучился. Полковник крикнул денщика и рассказал ему о происшедшем.
Денщик объяснил барину, как младенцу, что тот стал жертвой бесовских нападений, и посоветовал при новых напастях читать молитвы и осенять себя крестом.
Полковник выругал денщика за его невежество, самоуверенно заявив, что ни Бога, ни бесов нет, и выставил того из комнаты.
Уходя, денщик умолял барина при следующих наваждениях осенять себя крестным знамением, чтобы бесы не погубили его душу навечно, ибо грех самоубийства — страшный смертный грех.
Милонов в ответ на увещевания запустил в денщика сапогом. Спустя время протрезвевший четко услышал приказ беса:
— Милонов! Возьми пистолет и застрелись!
У полковника зашевелились волосы на голове, и он со страхом перекрестился. Вся прошедшая жизнь, как в кино, промелькнула перед ним. Что было в ней? Лишь бравада, волокитство да хмельной угар.
А какой ответ даст он на Страшном суде? Какая участь ожидает его в ином мире, если таковой действительно есть? Эти мучительные поиски на радость матери окончились тем, что Милонов вступил на путь очищения души, на путь покаяния и даже стал монахом.
— А причем здесь освящение дома? — все еще не понимал Рыжий.
— Ты про Оптину пустынь слышал? — вдруг спросил отец Павел.
— Нет. — Это древний монастырь. По преданиям, он был основан раскаявшимся разбойником Оптой.
— Разбойником? — удивился Рыжий.
— Да, дорогой. Все мы подобны разбойникам. Только одни раскаиваются, ищут и находят Бога, другие из себя бога творят. В этом монастыре молились великие старцы. Для них не существовало ни времени, ни пространства.
Они видели через века. Да и сейчас нас видят, раз мы их вспоминаем. — Да ну? — Рыжий открыл рот от изумления. — И не только видят, но и молятся о нас. А молитва у них была пламенная, все освящающая. Однажды в Оптину приехали космонавты. Собственно, не в монастырь, а разгадать загадку, необъяснимую наукой. Пролетая над этими местами, они обратили внимание на столп света, устремленный в небо. Они засняли это свечение, определили координаты и приехали за разгадкой — что же там могло светиться?
А монастырь был еще разрушен. Постарались большевики, чтобы духа Божьего нигде не было. Остервенело поработали. Ленин еще в детстве сорвал с шеи крест и топтал ногами. Но как бы ни растаптывали святыню, монастырь вновь возродился. Интересно, что он еще был в развалинах, когда приехали космонавты. Они привезли фото, сделанное из космоса. На нем руины монастыря, и они светятся! Представляешь?
— Вот это да… — Рыжий не знал, верить ли услышанному.
— Теперь тебе понятней стало, для чего надо освящать дома?
Рыжий неопределенно пожал плечами.
— И не только дома, но свою душу прежде всего, чтобы Бог поселился в ней. Если Бог будет с нами, то никакие вражьи напасти нам не опасны.
Отец Павел повернулся к Рае:
— Если хотите, милая, я завтра освящу ваш дом.
Рая благодарно поклонилась батюшке.
Семен завозился дотемна в саду. Он уже решил уйти в дом, да заметил два силуэта каких-то пацанов у калитки. Семен замер, ожидая, что будет дальше. Мальцы пошептались, ободряя друг друга.
— Да нет его, заходи. — И свет нигде не горит, айда!
Калитка приоткрылась, и две фигурки проскользнули во двор. Они достали из карманов какие-то пакетики и стали что-то высыпать из них около крыльца, окон, в саду, на грядках.
— Что вы тут делаете? — строго спросил Семен.
Перепуганные мальчишки бросились бежать. Одного из них Семену удалось схватить.
— Стой! Куда? Что ты тут напакостил? Кто тебя научил? Говори, кто?
Пойманный лишь всхлипывал.
— Что вы подбрасывали? — Семен сильно тряхнул мальчишку. — Ну, признавайся! — Не знаю.
— Что-то я тебя не припомню. Как тебя звать?